Ян смотрит на меня сверху вниз со смягченным выражением. Это не совсем жалость, но что-то более тонкое. Я не спрашиваю, откуда у него код от моей квартиры, поскольку Адриан, должно быть, дал ему его на всякий случай.
– Даже не пытайся меня остановить, – мой голос дрожит. – Мне нужно сделать это, чтобы избавиться от всего.
– Хочешь, я помогу?
Мои губы приоткрываются.
– А ты бы хотел?
– Если ты хочешь.
– Ты можешь все это спустить?
Он коротко кивает и методично снимает все вешалки, юбки, купальники, балетные пачки и туфли. Он даже вытаскивает ящики с моей блестящей косметикой и драгоценностями, окружая меня ими.
Пока он это делает, я режу все, что попадается на глаза, разрезая все на куски. Ян стоит и смотрит на меня со своим вечным хладнокровием.
К тому времени, как я перерезала почти все, я становлюсь вялой, мой гнев и горе медленно утихают. Ян все еще в своей обычной позе, скрестив руки перед собой.
– Ты думаешь, я сошла с ума? – бормочу я.
– Я думаю, тебе просто больно.
Я шмыгаю носом, хотя слез нет. Я плакала достаточно в тот день, когда Адриан спас меня от моего собственного разума и обнял. Он держал меня так, словно хотел защитить, словно защита – это его миссия в жизни.
– Ты можешь от этого избавиться? – спрашиваю я Яна.
– Избавлюсь.
– От наград тоже. Я хочу, чтобы они исчезли.
– Если хочешь.
Я замираю, уставившись на ножницы в своей руке.
– А куда Адриан ходит днем?
Мне неприятно признавать, что я скучаю по нему и его словам, как бы мало их ни было. С того дня в больнице он был единственным человеком, который мог вытащить меня из моего разума.
Это странное изменение динамики. Раньше мы с Адрианом могли ладить только тогда, когда он трахал меня или сексуально наказывал. Но за последние две недели его прикосновения никогда не двигались в этом направлении. Он только обнимал меня, следил, чтобы я поела, помогал принять душ и переодеться. Он сидел рядом со мной под шерстяным одеялом, пока я смотрела бессмысленный фильм, а потом устраивал мою голову у себя на коленях, чтобы мне было удобнее. Его пальцы гладили мои волосы так, что я почти мурлыкала, как котенок.
Я питалась этой заботой, как голодное животное, которое никогда не испытывало привязанности.
– Он работает. – говорит Ян.
– Я знаю это, гений. Где? С кем?
– Он в основном работает дома с Колей.
Я останавливаюсь на этой информации. Если не считать первого свидания в ресторане, мы с Адрианом встречаемся только здесь, поэтому я никогда не задумывалась о том, что у него есть отдельный дом.
– Он не занимается мафиозными делами?
Ян улыбается.