– Ты думаешь, я не понял, что ты делаешь, Лия?
Мои глаза, должно быть, удваиваются, когда я пытаюсь взглянуть на него, но его непреклонная хватка запрещает мне малейшее движение.
– Ч-что?
– Ты ждала этого момента всю ночь. Или... скажем, часть ночи. Неужели твой занятой мозг думал, что ты сможешь избавиться от меня, будучи послушной шлюхой?
Мои коренные зубы скрежещут друг о друга, когда я огрызаюсь.
– Я не шлюха.
– Тогда, черт возьми, не веди себя так. – Его слова столь же язвительны, как и его редкие ругательства.
– Я не веду.
– Да, ты ведешь себя так. Ты хочешь, чтобы с тобой обращались как со шлюхой, Лия? Это так?
Мои слова застревают в горле, когда он поднимает мое платье до талии. Холодный воздух покрывает мой зад, несмотря на жару, которая стоит в моей квартире.
Адриан обхватывает меня через мои простые хлопковые трусики, и я задыхаюсь. То, что он прикасается ко мне, не в новинку, но больше похоже на встречу со старым любовником. И не просто любовником, а единственным умелым любовником, который когда-либо знал, как удовлетворять мое тело всеми возможными способами.
Но такого любовника у меня еще никогда не было. Я никогда не была поймана в эротическом лабиринте простым прикосновением, как с Адрианом.
Почему из всех людей именно он?
– Ммм. Ты насквозь промокла. Это из-за того, что тебя назвали шлюхой или заставили принять такое положение?
Любое. Оба. Я не знаю.
Честно говоря, я понятия не имею, что сейчас происходит.
Мне должно быть стыдно за то, что я лежу с полуобнаженным телом у него на виду. Я должна бороться и убраться подальше от его сильных рук убийцы и всего того хаоса, который они сеют.
Но я не могу.
Я говорю себе, что это для того, чтобы потом он оставил меня в покое. Я говорю себе, что это какая-то интрижка, как и все остальные, но эти слова уходят на задний план, когда он кладет на меня руки.
Адриан сминает нижнее белье в руке так, что оно сжимается в тугую линию, и трет его о мой клитор резкими, безжалостными движениями. Мои бедра сжимаются в бесплодной попытке остановить безумие, но Адриан ускоряет ритм, пока я не начинаю дрожать.
Удовольствие, которое он вырывает из меня, цепляется за мои кости и тянет меня вниз. Дело даже не в удовольствии, а в чудовище, которое его доставляет. Непримиримый, дикий монстр, который не остановится ни перед чем, чтобы получить то, что он хочет. Когда я распадаюсь на части, кусая губы, чтобы не закричать, я понимаю, что именно по этой причине я была захвачена им с тех пор, как он впервые поцеловал меня.
Мне всегда втайне нравился тип мужчин, которые берут все, что хотят, и при этом показывают миру средний палец. Понятия не имею, что это говорит обо мне как о человеке, и в свою защиту могу сказать, что все эти годы я прекрасно скрывала это виноватое удовольствие.