Стефани мотает головой в мою сторону.
– Продюсеры уже выбрали Лию на роль Жизель.
Взгляд Ханны встречается с моим не без злобы. В ответ я даю ей прохладный. Занятия балетом с пяти лет научили меня быть выше их мелочной ревности и кошачьих драк. Я здесь потому, что люблю танцевать и играть персонажей, которых нет в реальной жизни. Все остальное – белый шум.
Наверное, поэтому у меня нет друзей. Одни целуют меня в задницу ради собственной выгоды, а потом вонзают нож в спину, а другие злорадствуют по любому поводу.
Все здесь просто коллеги. И, как говорила бабушка, наверху одиноко.
Мои сухожилия снова начинают болеть, и я скрываю свою гримасу. Я переутомляюсь во время этих марафонских шоу, и мне нужен последующий уход.
Сейчас.
Я киваю Филиппу и Стефани.
– Прошу меня извинить.
– Quoi? Ты не собираешься присоединиться к нам на праздничной вечеринке? – восклицает режиссер. – Продюсерам это не понравится.
– Мне нужен уход, Филипп.
– Так сделай это, а потом присоединяйся к нам, chérie (пер. дорогая).
– Боюсь, что не смогу. Я устала и нуждаюсь в отдыхе. Пожалуйста, передайте мои извинения.
Филипп и Стефани недовольно кивают. Это неслыханно, чтобы прима-балерина не посещала праздничные вечеринки, но они знают, как сильно я ненавижу быть в центре внимания за пределами танцев. Кроме того, большинство этих продюсеров-сексистские извращенцы. Я бы предпочла не встречаться с ними без крайней необходимости.
Танцоры медленно просачиваются в гримерную, болтая между собой.
Ханна наклоняется и шепчет.
– Может быть, продюсеры наконец поймут, какая ты на самом деле бездарная сука.
Я пристально смотрю на нее. К счастью, она не настолько высока, чтобы смотреть на меня сверху вниз.
– Если бы ты репетировала так же усердно, как и говорила, у тебя, вероятно, был бы шанс отобрать у меня несколько главных ролей.
Она щелкает языком, и ее лицо искажается, подчеркивая смелый макияж, который придает ей колдовской вид.
– Со сколькими продюсерами ты трахалась, Лия? Потому что мы все знаем, что ты не получила бы так много главных ролей, если бы не распутничала.
Ее слова не жалят. Мало того, что они не соответствуют действительности, но я также слышала такие уколы от всей балетной труппы на протяжении многих лет. Сначала я хотела доказать, что я не шлюха и что я добилась этого, мучая себя, но вскоре поняла, что это бессмысленно. Люди будут думать то, что они хотят думать.
Так что теперь я привыкла к ним, но в то же время я не позволю Ханне или кому-то еще ходить по мне. Расправив плечи, я говорю с насмешливым спокойствием.