– До тех пор тебе придется оставаться мисс номер два.
Она поднимает руку, чтобы ударить меня, но Райан хватает ее за запястье и притягивает к себе.
– Эй, Ханна, не волнуйся из-за людей, которые ничего не значат.
Он опускает голову и целует ее, приоткрыв рот, резко, но его глаза не отрываются от меня. Похоть в них и в его обтягивающих штанах видна с моей позиции.
Я поворачиваюсь и иду в свою личную гримерную за кулисами, но переодеваться не собираюсь. После того как они однажды положили что-то вызывающее раздражение в мою одежду, я обязательно проверяю все, прежде чем принять душ, но сегодня вечером я не в настроении, поэтому просто сделаю это дома.
Мои ноги останавливаются, как только я оказываюсь внутри. Бесчисленные букеты от поклонников и продюсеров заполняют комнату, едва позволяя мне двигаться.
Я изучаю их, пока не нахожу букет белых роз. Мои губы изгибаются в первой искренней улыбке за сегодняшний вечер, когда я прижимаю их к груди и опускаю голову,
чтобы сделать глубокий вдох. Они пахнут домом и счастьем.
Они пахнут мамой, папой и яркими воспоминаниями.
Я отказываюсь связывать их с тем днем, когда все закончилось. Я кладу розы обратно на стол и беру карточку, улыбаясь, когда читаю ее.
«Ты самый прекрасный цветок на земле, Герцогиня. Ты не только росла на жесткой мостовой, но и процветала. Продолжай расти. Я горжусь своей маленькой Герцогиней».
Люблю,
Л.
Лука.
Мы можем не часто видеться, но моя дружба с ним останется навсегда.
Моя улыбка останавливается, когда я поднимаю голову, чтобы посмотреть в зеркало. На мне нежно-розовая пачка с муслиновым лифом и тюлевая юбка. Она плотно облегает мою грудь и талию, но широкая внизу.
Мои волосы подняты наверх, а лицо покрыто блестками и слоями макияжа. У меня нет времени снимать его, потому что, если я не уйду прямо сейчас, один из продюсеров загонит меня в угол и заставит присутствовать на их показной вечеринке. Они будут шествовать со мной от одного из своих партнеров к другому, как будто я скот на продажу.
Я вынимаю шпильки и распускаю волосы, затем снимаю пуанты. Я морщусь от капель крови на большом пальце и массирую его. Не о чем беспокоиться.
Боль означает, что я сделала все, что могла.
Скользнув в свои удобные туфли, я надеваю длинное кашемировое пальто и обматываю шарфом шею и половину лица.
Убедившись, что за дверью никого нет, я прижимаю цветы Луки к груди, хватаю сумку и спешу на парковку.
Долгий вздох вырывается из моей груди, когда я еду по дороге с цветами на пассажирском сиденье в качестве моего одинокого спутника.
Жаль, что я не могу позвонить Луке и поговорить с ним прямо сейчас. Но тот факт, что он не пришел встретиться со мной за кулисами, означает, что он не высовывается.