– Ты хочешь честности, Адриан?
Он кладет посуду рядом с тарелкой и делает глоток воды.
– По-моему, ты больной и извращенный. Ты из тех, кто получает удовольствие от подчинения кого-то слабее тебя, закрывая все двери перед их носом, чтобы они были вынуждены обедать с тобой. Неужели тебе так одиноко?
Хотя я думаю, что мои слова вызовут гнев, он просто дважды стучит пальцем по столу.
– Если «больной и извращенный» – это то, как тебе нравится называть меня, я приму это. Но ты ошибаешься. Если кто-то и одинок среди нас, так это ты, Лия.
– Я не одинока.
– Каждый останется при своем мнении.
– С чего ты взял, что я одинока?
– Помимо очевидного отсутствия друзей и небогатой событиями жизни, ты выбрала балет, хотя прекрасно знала, что он вызовет у тебя ненависть, когда ты взойдешь на вершину. Ты не боролась с процессом зависти и сплетен. Если уж на то пошло, ты использовала их, чтобы зарыться поглубже в свой одинокий пузырь, где никто не сможет до тебя дотянуться.
Мои губы приоткрываются от его тщательного и ужасающе точного анализа моей жизни. Этот человек поглотит меня, если я не буду осторожна.
– Ты сделал это, – парирую я с большей злобой, чем нужно.
– Я сделал что?
– Ты залез в мой пузырь.
Он берет свои приборы и разрезает еду.
– Это потому, что у тебя не было выбора.
– А что, если я хочу иметь выбор?
– Слишком поздно. – Он смотрит на меня своими пугающими глазами. – Я уже объявил тебя своей, и пути назад нет.
Мои пальцы дрожат при этом слове. Своей. Но это не из-за страха, это что-то еще, что я не могу точно определить, поэтому я выпаливаю.
– Это называется принуждением.
– Вечно эти ярлыки, Лия. Это становится утомительным.
– Я же сказала. Я называю вещи своими именами.
– Это ничего не меняет, кроме того, что дает тебе ощущение хрупкой справедливости.
– Справедливость не хрупка.
– О, но это так. Те, кто верит в нее, терпят неудачу или получают пощечину от суровых истин.
– Тогда во что же ты веришь?
– В паттерны (прим. пер. в привычном понимании – это некий набор стереотипов, шаблонов, с которыми человек идет по жизни).
Я поражена этим. После того, как я откусываю кусочек салата и проглатываю, я говорю.
– Как кто-то верит в паттерны?
– Паттерны – это мощный инструмент, который позволяет мне увидеть результат до того, как он произойдет.
Я усмехаюсь. Конечно, кто-то вроде Адриана хотел бы иметь такую власть.
– Ты не согласна, Лия?
– Не особо. Я просто не удивлена, что тебя привлекают такие вещи.
– Ты начинаешь узнавать меня. Это прогресс.
– Я не знаю тебя, Адриан, и предпочитаю, чтобы так и оставалось.