Клятва риасийской благодарности, которую я принес диркенам за подаренную вторую жизнь, потеряла силу. Не ящеры создали мое новое тело, на такой научно-технический и вместе с тем мистический прорыв у них бы не хватило разума и знаний. Кому-то другому я был обязан своим воскрешением, и диркенская властная верхушка точно знала, кому именно. Но пока во мне оставалась и вполне успешно действовала вся внедренная ими искусственная начинка, я не мог проникнуть в память ни одного из мерзких ящеров.
Ключ подарил мне надежду на освобождение, хоть я и понимал, что не смогу им воспользоваться. Но я почувствовал его живую энергию, которая меня не отторгала, а будто старалась успокоить. Согревала своими невидимыми теплыми лучами. А еще хотела, чтобы я защитил Хранительницу. Я и сам именно это и собирался делать, вытащить нас обоих (или троих) из ловушки. Но пока не имел четкого плана. Единственное, что понимал – нужна внештатная ситуация на корабле. Проблема, с которой медлительные на принятие решений диркены не смогут справиться самостоятельно, без моего участия. Осталось придумать, как ее организовать в условиях тотального контроля.
Долго размышлять не пришлось. Глупые ящеры сами все устроили. Не доверяя моим советам, решили поступить им вопреки и подмешали в приготовленные для Дианы еду и питье сильнодействующий препарат, который должен был вызвать полное подчинение, потерю собственной воли. Возможно, так подействовала энергия живого Ключа или сказалась особенность плохо изученного ящерами человеческого организма, но в результате не согласованного со мной эксперимента диркены добились прямо противоположного эффекта.
Диана полностью потеряла над собой контроль, но и не думала о тихом повиновении. Погрузившись в иллюзорный мир галлюцинаций, девушка впала в агрессивно-возбужденное состояние и устроила большой погром… Побила снятой обувью приставленных к ней стражников. Вырвала Дейке несколько прядей волос и разодрала форменную одежду. Разбила сенсорную панель, которая по прилагающейся документации считалась ударопрочной. Отодрала привинченный к полу стул и запустила им в старшего стражника, чуть не выбив ему глаз.
Меня не сразу известили о происшествии. Я вбежал в отведенную пленнице просторную каюту в тот момент, когда она, раздевшись до нижнего белья, танцевала на столе. Когда я подхватил ее и поставил на пол, Диана обозвала меня хипстером. Наверное, у людей это очень обидное слово, все же мое знание их современных наречий оставалось скудным. Ощутимо врезав мне ладонью по щеке, девушка вдруг неожиданно повисла у меня на шее и впилась страстным поцелуем в губы.