Она замолчала, а потом вдруг сказала неожиданное:
— Скажи мне, а ты здесь никого не нашел… с венговскими привычками, скажем так?
Илья недоуменно посмотрел на нее.
— Слишком сложно изъясняюсь, понятно, — улыбнулась она. — Спрошу так: ты не чувствуешь потребности в боли?
— Нет, — резко ответил Илья с плохо скрытым омерзением.
— Понятно, значит, все нормально.
— Прости, я не хотел грубить, — он постепенно приходил в себя, — просто тема не очень приятная.
— Верю, мой хороший, и рада, что, хотя бы, это не оставило на тебе следов. Не с твоим характером эта тайная жизнь, — и Анита накрыла его руки своими.
— Да, это те воспоминания, которые мне не нужны. Но тебя и Криса с Эмилем я забывать точно не хочу, — он взял ее ладони в свои и молча поцеловал, без всякого романтического подтекста, только благодарность…
— Ты никогда моим не был, и это хорошо, наверное, — улыбнулась Анита. — Теперь вручу тебя твоей девочке. Как хорошая свекровь, наверное.
— Нет, на свекровь ты точно не тянешь, — принял ее тон Илья. — Может, золовка? Сестренка, причем младшая.
— Ничего себе, только оставила без присмотра, выпустила из вида — и никакого уважения потом, — оскорбилась Анита. — Сестра, младшая! — но глаза у нее смеялись.
Кристиан
Я ловлю себя на желании просто поиметь его… нет, не заставить, не против воли, а сделать своим напоследок. Ведь потом ничего не будет, он правильный… А девушка — совсем другая, не такая, как Анита, она не поймет этих отношений. Знаю, Илья мне не откажет. Или откажет?
— Крис, не надо! Я не хочу! Это неправильно…
Первый раз мне сопротивляются. К счастью, хватает мозгов остановиться, но, когда я буквально заставляю себя отойти, я вижу ее, эту девушку, Марину.
Придурок, я все-таки подставил Илью. Мне-то что, обо мне могут думать что угодно, но это его мир, и ему в нем жить. Мало ли, что было раньше, что он когда-то говорил и предлагал? От страха и одиночества люди совершают иногда странные вещи. Что можно сделать сейчас, чтобы все не выглядело так плохо?
— Это я виноват, он не хотел, я пытался заставить.
Марина
Илья испуганный и расстроенный, причем испугался, кажется, когда я пришла; черноволосый парень сидит у стены, бессильно прислонившись к ней, и он тоже расстроен. Кажется, всем плохо.
— Марина, я пойму, если ты меня видеть не захочешь, — Илья уже справился с собой, дышит ровнее и говорит почти без эмоций.
Значит, это кто-то из тех его знакомых, о ком он рассказывал — странные у них отношения, не очень понятные даже им самим, как мне показалось.
— Этот человек… он не заставлял тебя? — надеюсь, ничего плохого все-таки не случилось, но ответ, хотя бы какой-то, я жду.