— Гром, когда женщина так говорит, она ждет другого ответа, только она сама имеет право себя критиковать, задача мужчины — убедить ее в обратном любыми способами.
— Это работает?
— Конечно. Птичка, ты самая сексуальная девушка на свете, у нас двоих стоит, посмотри.
— Шульгин, это лучший комплимент за всю мою жизнь.
— Все для тебя, дорогая. И два члена тоже для тебя. Только с именами детей мне не очень нравится затея.
— А что не так?
— Слишком символично. Рая еще терпимо, но Ада перебор.
— Вы против?
— Не то чтобы, но подумай еще.
Умный паскудник, вот умеет Артём разговаривать и убеждать женщин. И где только научился? А еще так сексом заниматься? Чувствую, как щеки вспыхивают румянцем, хочу отвести взгляд, но мне не дают.
Ревную, ужасно ревную и его, и Игоря.
— Все твои мысли написаны у тебя на лице, и нет, у меня не было ни отношений, ни женщин, которым бы я такое делал в постели.
Спасибо, успокоил.
— Крис, снова в душ? — Громов готов намывать меня постоянно.
— Нет, я сама. Теперь точно сама. Надеюсь, ты не съел все мясо? Мы голодные.
Игорь улыбается, сверкает зелеными глазами и белыми зубами. Мне помогают встать, схватив полотенце, снова иду в ванную, вода так и льется из душевой лейки.
— Крис, и еще! — Артём кричит из-за двери. — Потом выбери квартиру на свой вкус, только чтоб не делать ремонт и можно было въехать завтра, большую и с детской.
Рука замирает на уровне живота.
Квартиру?
Для нас всех?
Мне не послышалось?
— Почему я не могу сделать это сама? Надо всего лишь посмотреть квартиру, тут совсем рядом, можно дойти пешком через парк.
— Вот поэтому и нельзя. Игорь составит компанию, как приедет.
Гормоны бушуют вовсю, я то дергаюсь, то психую, как сейчас, то плачу над любой милой сценой или вещью. Недавно пустила слезу, рассматривая ползунки, на которых были вышиты трогательные надписи.
— Тогда я пойду в торговый центр, мне нужны влажные салфетки.
Артём снимает очки, отрывается от экрана ноутбука, мы все еще в его квартире, оказывается, найти новую, какую необходимо, очень трудно. Три недели мы живем в этой, даже наладили быт, но мужчины не оставляют меня одну, что начинает напрягать.
Я не привыкла к излишнему вниманию и опеке, с шестнадцати лет всего добивалась сама, принимала решения, порой ошибочные, сама зарабатывала на жизнь и еще содержала трудную семью. Сама вышла замуж, сама развелась, делала глупости, отвечала за них, но никогда ни на кого не рассчитывала.
— Иди ко мне.
Шульгин тянет руку, он сейчас такой домашний, в футболке и спортивных штанах, даже поправился немного, откармливала мясом и борщом.