Я не сопротивляюсь. Мы весело поднимаемся наверх по снежной лестнице, где совершенно бесплатно предоставляют ледянки. За тюбинг же надо заплатить.
— Снежных горок ты не боишься, Снежка? — подкалывает меня Лёша. — Тебе с твоим именем не положено.
— А если боюсь то, что?
— Тогда на ледянке ехать не получится. Нужно будет взять тюбинг, чтобы мы съехали вместе и я мог тебя защитить, заключив в свои объятия, — совершенно серьёзно произносит дьявол-Борцов.
— Да ты просто невыносимый! — со всей силы бью его по руке, а он ржёт.
— Давай так, ты произносишь защитное заклинание, а я беру на себя физическую функцию защиты. Идёт?
— Боже, ну какой придурок, — ворчу я, а сама улыбаюсь, зарывшись подбородком в ворот пальто.
Придурок, но милый.
Горка снизу такой высокой не выглядит, а вот сверху кажется, что мы на вершине многоэтажки стоим. Поэтому в кровь просачивается лёгкое волнение, когда мы с Борцовым усаживаемся в тюбинг. Он сзади, а я спереди. Почти ложусь на его грудь. Он обхватывает меня руками и теснее жмёт к себе.
Снова ощущаю приятное покалывание в груди и внизу живота.
Морозный воздух, салюты в небе, вся площадь светится огнями. Запах Лёшиных духов проникает глубоко в лёгкие, тепло его рук окутывает со всех сторон. Кажется, так бывает только в кино.
— Не боись, Снеж. Я тебя держу, — говорит Лёша, после чего отталкивается ногами и мы с огромной скоростью летим по горке вниз.
Я смеюсь громко и открыто. Из-за ветра на глазах выступают слёзы и тут же замерзают на ресницах.
— Лёша, мы сейчас упадём! — ору я.
— Ага! — кричит в свою очередь Борцов.
— Что значит, ага?!
— То и значит! — хохочет мужчина за миг до того, как мы переворачиваемся и кубарем летим в сугроб.
Холодный снег забирается под пальто и шапку. Холодно жуть, но так весело! Я валяюсь на спине, а Лёша падает на меня сверху. Мы оба чуть ли не задыхаемся от смеха.
Но в какой-то миг нам становится не смешно. Не знаю, когда точно. Наверное, когда мы понимаем, как близко наши лица сейчас находятся друг к другу.
Смех стихает. Холодные Лёшины пальцы касаются моей щеки, затем губ, медленно скользят вверх и убирают снежинки с ресниц.
Сердце грохочет как сумасшедшее, кажется, в унисон взрывам салюта.
— Завтра моя очередь готовить для тебя сюрприз, — выдыхаю слова вместе с паром.
— Согласен, — отвечает Лёша сипло.
— Пора ехать по домам…
— Ага…
— Для этого нам нужно встать.
— Точно, — кивает мужчина.
— Лёш, — улыбаюсь я невольно.
— А сегодня прощальный поцелуй я заслужил, Снежинка? — перебивает меня Борцов.
Изо всех сил качаю головой, словно саму себя пытаюсь убедить, что не заслужил.