Самые идеальные мои выходные и праздники после папиной смерти. Я действительно Лёше за это благодарна. Поменьше бы думать о нём, чтобы потом меньше расстраиваться, когда он уедет и сказка закончится.
— Итак, Снежинка, — улыбается Борцов, когда мы подъезжаем к общаге. — Завтра чем займёмся?
Корпоратив подошёл к концу и мне пора домой. Буду готовить проект. Хорошо, что Лёша дал мне возможность сделать работу до вторника. Не уверена, что сумею качественно выполнить её к завтрашнему утру.
— Завтра я планирую работать весь день.
— Дома?
— А что, есть другие предложения?
Я спрашиваю шутливым тоном, но на самом деле очень хочу, чтобы Борцов позвал меня в офис и позволил работать там. Рядом с ним.
— Да нет. Работай дома, если тебе удобно, — безразлично пожимает плечами мужчина.
Вот же свин… И это после поцелуя.
— Хорошо, Борцов. Так и сделаю! — раздражённо киваю, схватившись за ручку дверцы.
Лёша ржёт, положив ладонь на моё колено.
— Снежинка, ты очень плохая врушка. Все твои эмоции на лице написаны.
— Я не вру.
— Ну, конечно, — лыбится придурок. — Я вижу по глазам, что хочешь ты и завтра со мной быть. Признайся, что целоваться понравилось и тебе не терпится повторить!
— Пошёл ты, индюк напыщенный. Ты может, собственные скрытые желания на меня проецируешь?
— А я ничего и не скрываю. Более того, могу тебе в глаза сказать, что безумно хочу с тобой ещё целоваться. И не только это.
Его голос звучит так низко и хрипло, что меня в дрожь бросает, а пальцы непроизвольно сильнее сжимают сумку с вещами.
— И не забудь, что ты мне желание проиграла. Я могу пожелать всё, что угодно, — ухмыляется Борцов, погладив большим пальцем моё колено.
— Загадай губозакатывающую машинку. Она очень тебе нужна, на мой взгляд.
Лёша смеётся и щёлкает мне по носу.
— Беги, Снежинка, а то не выпущу. Утащу в свою берлогу и там оставлю.
— Дурак.
— Есть немного.
Мы смотрим друг на друга, и вот глупо наверное, но я так хочу, чтобы Борцов меня сейчас поцеловал на прощание. Только он не целует, и в итоге я спокойно выхожу из его машины и шагаю к общежитию. Уже у двери оборачиваюсь. Лёша по-прежнему смотрит на меня, словно не хочет уезжать.
Плохо это.
Нельзя к нему привязываться.
Или можно?
Покачав головой, я захожу в здание и прислоняюсь спиной к двери, пальцами касаюсь снежинки на груди. Не хочу снова терять…