Само собой, она на мое предложение мотануть к морю вместе повелась. Ну не дура ведь, и я засек сразу, что девочка и тачку, и прикид мой оценила мигом. Обсчитала все плюсы и возможные выгоды на раз и согласилась. А мне похрен, что она в первую очередь о моей платежеспособности подумала, ведь разок разложу и вставлю качественно — и мысли о бабках уйдут на второй план. Конечно, совсем о бабках думать не перестанет, девки в этом смысле неисправимы. Но это нормально, это их инстинкты не связываться со слабаками и лузерами. Мне сейчас дела не было до потом и ее планах и думках. У меня задача четкая была мною же поставлена — под себя ее уложить. Выбор средств значения не имеет. Никогда не имел. Телкам всегда нравилось и будет нравиться, когда им по ушам ездят, каких бы опытных и видавших всех нас козлов насквозь из себя они не корчили. Да и понты с красивыми жестами работают всегда безотказно. Сколько раз я бывало слыхал: “Ой, я не люблю мажоров, все они мерзавцы”. Да-да, не любишь, пока не ты в центре внимания этого мажора и он ради тебя только что на уши не встает. Сразу все текут и ведутся, и невдомек, что это только тупому мужику на уши встать и “все вотпрямсчаз к твоим ногам”, и влюблен с первого взгляда и до гроба сыграть взападло. А чего стрематься-то? Ведь это все равно ты, гордая и неприступная вся из себя, возомнившая себя исключением из правил, будешь той, кого поимеют. И у тебя п*зда золотая прям, и я как вставлю, так и навеки в ней потеряюсь. А если в итоге дело выгорает, то кого *бет, какими средствами и что там за последствия в виде типа разбитых сердец и замороченных голов. Давай сразу никто и морочить не заморочиться. Логично ведь?
Я вкатил на стоянку одного модного клубешника, где не бывал с момента моего отъезда, и повернулся к Лисице.
— Ну что, готова ворваться в веселье, Лиска? — развернулся к ней теперь, позволив себе разглядывание в кайф и без отвлечения на дорожное движение.
Охереть я девочку отхватил. О-хе-реть! Чем больше смотрю, тем сильнее челюсти и яйца сводит от нужды лютой. Ну ничего, нам бы вечер простоять и до ночи додержаться. Дотерпеть до того, как упою ее до кондиции “девочке хорошо, и она хочет”.
— Всегда готова, когда плачу за него не я, — фыркнула она, забавно наморщив нос с веснушками числом ровно в пять штук. Три на левой, встрепенувшейся ноздре, и две на второй. На крупинки жженого сахара похожи, так бы и слизал.