В последнем поезде пассажиров было немного и Дина сразу увидела Белозерова. Отойдя за угол багажного отделения, она пропустила его вперед. Он шел небыстрым широким шагом, глубоко засунув руки в карманы теплой куртки и опустив голову, то ли думая о чем, то ли пряча лицо от снега. Они прошли через виадук, их разделяло полтора десятка метров. Пока дошли до переулка, в котором стоял его дом, расстояние сократилось втрое: Дина незаметно ускорила шаг и почти нагнала Белозерова. На углу — старый одноэтажный деревянный дом. Сейчас он минует его, повернет — и все.
— Леша...
Белозеров остановился, замер — послышалось? — медленно, не веря себе, обернулся.
Он целовал ее в губы, в глаза, в лоб, щеки, потом он нес ее по безлюдным улицам засыпающего города на руках, как тогда, в лесу... Она смеялась и просила опустить ее, тяжело же! Он принес ее в старый парк, к детской площадке; поставив на ноги, перевел дыхание, вытер лицо платком.
— Наверное, мне следует спросить, почему там ты поступила так странно, — сказал он. — Но мне кажется, я понимаю это, и спрошу о другом: как ты живешь?
— Как живу... — повторила она. — Так и живу: работаю, воспитываю сына и не думаю о тебе.
— Приятное занятие, — похвалил он. — Я занимаюсь тем же.
— Поэтому и не позвонил?
— Поэтому.
— И вообще не позвонил бы? — спросила Дина с обидой оттого, что для него это было так легко и просто.
Он почувствовал обиду, привлек Дину к себе.
— Ты не представляешь, чего мне стоило не звонить! Еще день-два, и я бы наверняка не выдержал.
— Видишь, как получается: то от тебя убегаю, то сама разыскиваю...
Белозеров засмеялся тихо и счастливо.
— Сегодня я говорю: о небо, будь благословенно! — В его голосе звучала шутливая торжественность.
Белозеров проводил Дину до дома. Окна были не освещены, он спросил:
— Тебя не ждут?
— Некому ждать, — ответила она, останавливаясь у калитки. — Волынкин в Северограде, сын у тети. Я дежурила сегодня.
— Можно посмотреть, как ты живешь? — попросил он. — Мне очень хочется. Я всегда пытаюсь это представить... Как ты работаешь по вечерам, как собираешься по утрам в редакцию... Смешно, да?
— Нет, — серьезно сказала Дина; она колебалась, потом открыла калитку. — Проходи.
Он снял куртку и берет, повесил на вешалку, помог ей снять пальто, потом положил ей руки на плечи и привлек к себе. Она почувствовала, как крутыми толчками бьется в его груди сердце...