— Ясно же все, Алексей Алексеевич! Посмотрите на экран, сплошь красный и синий цвет. — Эдик увлек Белозерова к большому деревянному щиту, стоявшему на ножках с крестовинами у стены, кивнул на лист ватмана: — Всего-навсего один треугольник остался, это о чем-нибудь говорит?
Белозеров выхватил взглядом жирно закрашенный черный треугольник в ряду красненьких кружочков и синеньких четырехугольничков — перевел глаза влево, нашел в столбце фамилию: Ядрихинская.
— Капа? — удивился он. — Что она натворила?
Эдик не успел ответить, высокий девичий голос пропел:
Была я квадратная,
Стала треугольная,
Целоваться до утра,
Очень я довольная!..
На верхнем ярусе лесов отплясывала полная светловолосая девушка в ярко-зеленом комбинезоне.
Заработаю кружочек
И устрою вам банкет.
Накачаю самогонкой,
На портвейн-то денег нет!..
На всех четырех ярусах девушки стояли, глядя на Белозерова с Эдиком. Некоторые из них пристукивали каблучками, подпевая светловолосой.
Была я передовая,
Теперь отстающая.
На подруг своих рычу,
Как собака злющая!..
Эдик сложил ладони рупором, крикнул:
— Ядрихинская, прекрати сейчас же!
Но Ядрихинская не послушалась, продолжала петь;
Полюбила бригадира,
Да не понял меня он.
Я другому подмигнула,
Теперь он в меня влюблен!..
Эдик засмеялся, махнул рукой.
— Поди сладь с нею!..
С лесов спустилась тоненькая девушка с темным пушком на верхней губе, придававшим ей детскую миловидность, сказала Белозерову:
— Он напрасно это нарисовал. — Девушка ткнула пальцем в черный треугольник на ватмане. — Капа работает не хуже других.
— Если ты считаешь, что пропуск занятий в школе ничего не значит, можешь рисовать ей кружочки, — понижая в ироническом тоне голос, сказал Эдик.
— Ладно, я скажу вам... — Девушка вздохнула, покачала маленькой головкой с гладко зачесанными назад волосами, показывая, что поступает плохо, но иного выхода у нее нет. — Любовь у Капы, ясно?
Эдик приподнял плечи, выражая недоумение.
— Что это за любовь, если человек должен бросить школу?
— Вот у нее такая любовь, Эдик. — Девушка говорила спокойно и уважительно, но Белозеров чувствовал в ее голосе твердость. — Потом Капа выведет на свое, а сейчас ей надо школу временно бросить, понял?
— Надежда, ты звеньевая или адвокат нарушителя? Ты соображаешь, что говоришь?
— Соображаю, Эдик. Капа вынуждена, он ее ревнует. К подругам, к школе. Потом она будет учиться. Вместе с ним. Она и его заставит.
— Идиот какой-то!
— Он не идиот, но он не такой, как ты или я. Надо нарисовать ей четырехугольник, Эдик. Порядок ведь какой? — Надя обращалась к Белозерову. — Нет замечаний у члена бригады — напротив его фамилии рисуем красный кружочек. Если было небольшое замечание — рисуем синий четырехугольник. А вот когда брак или опоздание на работу — ну, тогда уж черный треугольник! За что же Капе-то треугольник? Обидно это!