Сабуров мне про неё за эту неделю все уши прожужжал. Насчёт глаз согласен — эмоциональные, красивые и живые, в отличие от их хозяйки.
Вот и сейчас сидит сама сдержанность, а голубой взгляд снова обжигает мою кожу, но недолго. Ева, как обычно, переводит взгляд на рубашку, вызывая огромное желание раздеться нахрен и посмотреть, куда в этом случае будет смотреть мадам шарфик.
— Почему это я врушка, Богдан Анатольевич?
Мне нравилось, как звучит моё имя из её ротика. Обычно меня бесило сочетание имени с отчеством, но приходилось терпеть, а тут… парадокс.
— Потому что вам всё не нравится, но и врать вы не умеете, — она было собралась оспорить моё хамское заявление, да только я поднял указательный палец, предостерегая. — Я не закончил.
Сцепила плотно губы, выражая одновременно послушание и своё недовольство.
— Так вот, Ева, лжи в свой адрес я не терплю, но это не распространяется на меня самого. Поэтому красивые речевые обороты оставляем для Кирилла, а мне если нечего сказать, то лучше молчать.
Тенева молчала, как я понимаю, демонстрируя мне освоенный урок.
— Хорошо. Вижу, что поняла. Дальше… со мной можно и на «ты», но мне нравится, как ты старательно выдавливаешь из себя моё имя-отчество, так что можешь и дальше пыхтеть. И ещё …
Сделал театральную паузу … так как дальше идёт самое главное.
— Смотри мне в глаза.
Она вздрогнула.
— Ева, хватит мои рубашки изучать, а то я без них начну ходить. Бесит нереально.
Голубые глаза меня прокляли и ещё, наверное, весь мой род в придачу. Хорошо, что я бездетен.
— Как скажете, Богдан Анатольевич, — чуть ли не выплюнула моя Врушка, уже начиная дёргать тонкую ткань шейного платка.
— А то. Я ещё много чего скажу, но болтавни без дела не люблю. Вопросы есть?
Есть.
— Один.
— Слушаю.
— Вы меня оставили только по просьбе Кирилла Олеговича?
Усмехнулся, так как ждал немного другого, но промазал несильно.
— Нет. Он просил за тебя, чудо-женщину, но на мои решения редко кто может оказать влияние. Ещё вопросы?
— Нет, — поднимаясь со своего места, Ева двинулась в мою сторону. — Вы просили отчёты.
Пять папок легли передо мной, а заодно лёгкий цветочный шлейф. Очень ненавязчивый и едва уловимый.
— Значит, больше вопросов не будет? — ещё раз переспросил я, желая услышать главное.
Ведь если я её выбрал не за мольбы Кира, то за что? Неужели ей не любопытно?
— Нет, Богдан Анатольевич. Могу вернуться к работе?
Контроль. Ева за эти минуты моего зачитывания свода правил загнала свои эмоции далёко внутрь, вынуждая теперь меня отпустить её.
Сейчас.
— Да. В отделе кадров переоформиться. К новой должности приступаешь завтра.