— А мама когда приедет?
— Завтра к обеду.
Кнопка грустно вздыхает и совсем сникает. Вот же блядство.
— Может, хочешь к дяде Кириллу? — предлагаю этот вариант из мыслей, что его она знает лучше, чем меня.
— Нет. Он мне не нравится, — абсолютно серьезно выдаёт девчонка, что я буквально запинаюсь о неровность в асфальте.
Сабуров может кому-то не нравиться?!
— Ну хорошо. Тогда предлагаю такой план — едем к одному клёвому врачу, потом со мной на сделку, после ко мне в тот дом у речки, где вы с мамой были. Помнишь?
— Ого! Можно покупаться? — кажется, пропуская всё, что я сказал до речки, мимо ушей, ликует Кнопка.
— Если врач разрешит.
Радости на детском личике становится меньше, но голубые глаза горят огнём желания. Потрясающие глаза. Как у мамы.
Жмурюсь, стряхивая наваждение.
Открываю заднюю дверцу машины и едва успеваю ссадить с рук девочку, как она возмущённо пыхтит, оглядываясь.
— А где же детское кресло? Без него нельзя, Кощей.
И открытый взгляд чистых глаз на меня.
— Предлагаю сегодня разок нарушить правила, — стараясь не выматериться вслух, ищу выход из ситуации.
Эти дети …
— А мама говорит, что правила ДДП нарушать нельзя и …
— Стоп, Кнопка. Сейчас ты просто пристегнешься как взрослая обычными ремнями, а потом мы купим кресло. Договорились?
Она кивает, довольная собой, и подтягивает правую ногу к себе.
— Я гляну?
— Да, но не больно.
Это ещё та задачка …
— И правильно говорить ПДД, а не ДДП, — отвлекаю ребёнка, пока аккуратно трогаю тонкую щиколотку, где уже прилично отекло.
Эва коротко вскрикивает.
— Ой, не надо больше! А то болит сильнее.
Решаю, что хватит терять время, надо срочно к врачу. Мы летим в частную детскую клинику, где главный врач дружит с моим тестем, ибо документов на девочку у меня нет, а тут без особого отношения никак не разобраться.
К счастью, у Кнопки только сильное растяжение. Ей чем-то мазюкают и бинтуют ногу, мне дают рекомендации, а я опоздал на сделку на пять минут.
Глаза и лица собравшихся надо было фотографировать для истории или инета, когда я вошёл в зал для совещания с ребёнком на руках, но оставить её на попечение неизвестного мне секретаря я тоже не мог.
Ответственность за чужого ребёнка давила на мою голову как стокилограммовая плита.
Усадил Эвелину чуть в отдалении от стола с книжкой, что купили в клинике, пока ждали результаты снимков.
— Господа, приступим? Или контракт с моей компанией вас больше не интересует?
Моим голосом можно было полуфабрикаты замораживать, так что все перестали пялиться на девчонку и зашуршали бумагами.
Дальше легче. Или нет?
Автокресло.