— Я тебя нашел! — рядом раздался знакомый голос и, обернувшись, столкнулась взглядом с блондином, от которого сбежала. Сразу же захотелось выругаться мысленно и сбежать подальше.
— Ты кто такой? — сразу же раздался грозный рык.
— А ты кто такой? — последовало не менее впечатляющее.
— Ой, — выдохнула я, прижав руку к губам.
Увидев демона и вампира, готова была расплакаться от радости. Ведь если они здесь, значит, не бросили меня и продолжали искать. А значит, что и с отцом все было в порядке. Во всяком случае, после разговора с Ангеликой была уверена полностью, что Эурон не знает правды про меня. И где я все эти годы пропадала. А значит и отец в этом никак не замешан.
Первым порывом было расспросить мужчин про отца. Вот только появление орка все испортило. Никак не могла понять, что ему от меня нужно. Неужели так привлекла его, что необходимо бросить все и отправиться на мои поиски.
— Кто ты такой? — повторил вопрос Айсар, поднимаясь из-за стола.
— А ты кто? — презрительно бросил Вагарх, приняв его, видимо, за человека. Насколько знала, орки магией не обладали и могли просто не видеть под наложенным обликом истины. Хотя, как успела понять, Вагарх был шаманом. То есть, хоть как-то, но связан с магией. Тем более, каким-то образом узнал меня. А еще его словно привело что-то ко мне. Явно же, что все не просто так.
— Почему ты пристаешь к нашей женщине? — ледяным тоном спросил Санирон, тоже поднимаясь. А еще они оба постарались меня загородить от орка.
— Это моя женщина, — резко произнес Вагарх. — И сейчас она уйдет со мной.
— Нет, пойдет она с нами! — сообщил демон.
— Это что здесь происходит? — грозно прорычал Кирасен, подходя к нашей развеселой компании. Оборотень сразу определял всевозможные скандалы и драки. И, что естественно, не допускал никогда подобного в своем любимом детище.
— Все нормально, уважаемый, — произнес Айсар, окинув его Кирасена быстрым взглядом. — Просто тут некоторые желают присвоить чужое.
— Что? — шепотом произнесла я, про себя повторяя мысленно слова демона. То есть он считал меня вещью, которую хотели отобрать, присвоить. И что же, все признания были ложью? А меня снова будут использовать в каких-то своих целях, как Лиловые.
— Милая, что с тобой? — первым почувствовал мой разрастающийся гнев Санирон и удивленно посмотрел.
— Я не вещь! — зашипела я. — Меня нельзя присвоить или забрать!
— Что? — теперь уже демон непонимающе посмотрел на меня. А потом, спросил: — С чего ты так решила?
— Ты сам только что сказал, что хотят присвоить чужое. А это значит, что для вас я всего лишь вещь, — выдала я.