Твоя по принуждению (Ковалевская) - страница 15
— Мы справимся, — глядя мне в глаза. — Вместе мы со всем справимся, Крис.
Настоящее время
— Этот идиот нихрена не получит, — услышала я сквозь полудрёму.
Открыла глаза и в первую секунду не смогла сообразить, где я. Высокий потолок, огромное, смотрящее на меня тёмным квадратом ночи окно. Я лежала на широкой постели поверх покрывала. Хотела прилечь на минутку и задремала, завернувшись в халат Арда, как в кокон. В коридоре вспыхнул свет.
— Я ему задницу на уши натяну, если пойдёт поперёк, — снова донеслось до меня. — Хочет говорить, пусть говорит со мной… Да, так и передай… Всё, давай.
Поднявшись, я вышла из комнаты и остановилась в дверях. Поморщилась от света и прикрыла глаза ладонью.
— Сколько времени? — спросила у Рихарда негромко. Чувство было такое, что меня вытряхнули из-под одеяла на морозный воздух. Поёжилась.
Только когда Ард посмотрел на меня, я начала отматывать назад события минувшего дня. Раскачивающийся под нами стол, влажное пятно от моего дыхания, его слова и собственное унижение. Обида поднялась внутри сильнее прежнего, и я отвернулась.
— Выглядишь дерьмово, — Ард подошёл. Я подалась было назад, но он крепко взял меня за локоть.
Уверенным движением убрал волосы с моего лба и коснулся ладонью. Между его бровей появилась складка.
— Не трогай меня, — убрала его руку. — Отпусти, — повела плечом, и он разжал пальцы на локте.
Больше ничего не сказав, принялся расстёгивать пальто. Я колебалась между тем, чтобы нырнуть в темноту комнаты и пройти на кухню за водой. Хотелось пить, и это пересилило. Но стоило отойти от дверного косяка, пол накренился. Перед глазами запрыгали чёрные точки, озноб сменился волной жара, голова поплыла, и я полетела на пол. Но удара не последовало, вместо этого…
— Зачем встала? — бархатный и как будто встревоженный голос.
С трудом я приподняла веки. Тёмно-карие, цвета кофе глаза. И как будто всё-по прежнему. Как будто…
Для того, чтобы оказаться в реальности, мне опять потребовалось несколько секунд. Открыв глаза, я упёрлась взглядом в большое, во всю дверь шкафа, зеркало, в котором отражалась постель.
Как же я ненавидела зеркала! Они были единственным воспоминанием, связанным со смертью отца — зеркала, накрытые тёмной тканью.
Но испугало меня не собственное отражение, а совсем другое. Я лежала, прижавшись спиной к груди Рихарда. Его тяжёлая рука покоилась на моей талии, а в зад упиралось нечто твёрдое. Я была совершенно голой, он тоже.
— Куда? — стоило мне попытаться отползти от Арда, он буквально впился пальцами в мой бок и подтянул обратно.