Кажется, меня перевели в тюремный “люкс”.
При виде миски желудок скручивается от голода. Даже не подозревала, что настолько проголодалась. Последний раз я ела еще в прошлой жизни.
Лорд жестом отпускает охрану и кивает в сторону стола.
— Ты, наверное, голодна.
— Спасибо, — я все еще страшно зла на него, но язык не поворачивается ответить гадостью. Все-таки Фицбрук не совсем скотина.
Но я помню, что именно он меня выследил и нашел. У-у-у, гад такой, что же тебе дома-то не сиделось?!
Устраиваюсь на краю кровати, подвигаю к себе миску и начинаю есть. Больше всего хочется отбросить приличия и с урчанием влезть в посудину целиком, но я сдерживаюсь. И даже не вылизываю ее после окончания трапезы.
Все-таки лорд смотрит.
Отставляю опустевшую миску, пью из кувшина (какая же вкусная штука — простая вода!) и складываю руки на коленях, как прилежная ученица. Кошусь на лорда. Он не ушел, значит будет разговор.
— Вы чего-то хотели, милорд?
— Да… Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, гораздо лучше.
— Хорошо, — Фицбрук вздыхает и присаживается рядом.
Снова обращаю взгляд на вышивку на воротнике полуформенной куртки. Меч в языках пламени — что это значит? Символ какого-то силового подразделения? Явно не полицейского, у стражей порядка — две скрещенные шпаги на фоне щита.
— По факту пыток и домогательств со стороны охраны будет проведено служебное расследование, — бесстрастно продолжает он. — Что бы ты ни думала, корона не поощряет полицейский беспредел.
— Неожиданно. Но приятно.
Действительно неожиданно. Я не думала, что он хотя бы попробует проверить мои слова.
Против воли в душе поднимается волна благодарности. Стокгольмский синдром в действии.
— По факту твоего нападения разбирательства, скорее всего, не будет. Я указал в протоколе, что произошла непроизвольная инициация, вызванная действиями охраны.
Все лучше и лучше, даже подозрительно.
— Думаю, судья согласится, что этот случай не попадает под действие закона… — он замолкает, словно пытаясь подобрать слова.
— Но, — подсказываю я.
— Что “но”?
— Я прямо слышу это несказанное “но”. В бочке меда обязательно должна быть ложка дегтя. Кладите ее уже, не томите.
Он усмехается и достает из кармана браслет.
— Тебе придется надеть это. И носить до конца судебного разбирательства.
Я подаюсь ближе, тыкаю пальчиком в подозрительную железяку. Браслет, как браслет — разве что некрасивый. Простая и тусклая полоска металла. Вдоль кромки идет инвентарный номер и подпись “Арс. Городская тюрьма”
Так себе бранзулетка. Впрочем, догадаться о ее утилитарной функции несложно.