Однако по его тону чувствовалось большое «но».
– Значит, что-то все-таки не так? Я бы хотела услышать прямо, чтобы вовремя корректировать курс…
Алексашин прищурился, не скрывая явного любования мной. Но тут вошла Татьяна с подносом. Шеф продолжал молча гипнотизировать меня, а я усиленно делала вид, что раздумываю над важным вопросом, тупо сверля запись в ежедневнике.
– Я могу идти?– спросила Таня, сочувственно косясь в мою сторону.
– Идите. Спасибо,– отчеканил шеф и пересел за бриф-приставку рядом со мной.
Со звуком закрывшейся двери по спине проползла холодная дорожка. А шеф выставил с подноса чашку с чаем передо мной и чуть склонился вперед.
– Ты всегда говоришь о работе на свиданиях?
– Как методично вы съехали с темы,– недоуменно сводя брови, потянулась я за чашкой.– Не понимаю вас…
И вдруг его пальцы коснулись моих и крепко сжали. Я оторопела.
– Давай поужинаем сегодня? Завтра я улетаю, меня не будет неделю…
Я слегка повернула голову к двери, не подглядывает ли кто, и осторожно вытянула руку из пальцев шефа. От происходящего хотелось провалиться сквозь землю.
Взяв чашку, растерянно коснулась ободка губами и чуть не обожглась кипятком. Отставила, облизнула губу и только тогда поняла, как это подействовало на шефа. Он вдруг наклонился еще ближе и утвердительно заявил:
– Ты меня боишься…
Я недоуменно поморгала и слегка отклонилась назад.
– Как руководителя – да,– признала я.
– Ты могла бы воспринимать меня не как руководителя, а как обычного мужчину,– слегка приподнял бровь он.
– Да, но вы не обычный мужчина…
На его губах стала расползаться улыбка.
– В смысле, вы мой непосредственный руководитель,– заерзала я на стуле, вероятно, уже покрывшись красными пятнами.– И я…
– Что ты такая нервная?– ласково усмехнулся он.– Ты на всех ухаживающих за тобой мужчин так реагируешь?
Я чувствовала себя мухой, залипшей в паутине, которую паук уже парализовал одним только взглядом. А Алексашин настойчиво ждал ответа.
– Что вы от меня хотите… Даниил Викторович?– с запинкой спросила я, стремясь выдержать его прямой, как стрела, пронзающий взгляд.
– Искренности.
Это еще больше озадачило. Намеков он не понимал. Похоже, расценивал мое скрытое «нет», скрытым «уговори меня». Но как можно при такой проницательности не чувствовать мое несогласие?
Я убрала руки на колени и уставилась на зеркальную гладь чая.
– Разве я не…
– Нет.
– Что – нет?– растерянно подняла голову.
– Ты не искренна. Ты деликатна…
Его уверенный голос, взгляд, странные короткие вопросы и ответы и пугающая настойчивость еще больше настораживали.