– Даниил Викторович, я сейчас не совсем понимаю, о чем мы с вами говорим… Но мне кажется, что нам не стоит переносить неформальные отношения в офис?– как можно деликатнее выразилась я.
– Боишься косых взглядов?– отклонился назад он.
– Вы сами видели, что происходит с женщинами, которые делят шкуру не убитого медведя,– с натянутой улыбкой намекнула я на бывших коллег.
Алексашин как-то досадно погладил лоб, потом подбородок и губы и положил ладони на стол.
– Да, жалкое зрелище.
– И подарков больше не нужно… Пожалуйста…
– Какая ты строгая…
– Нет, вы меня смущаете, и это выбивает из колеи,– начала потирать щеки я то одну, то другую: кожу пекло невероятно.
– Я тебе не нравлюсь?– как в лоб, ударил его вопрос. Я даже врезалась лопатками в спинку стула.
Сказать прямо «нет» – оскорбить его, сказать «да» – заварить кашу, которую потом не расхлебать, да это и не совсем правда, а сказать, что он нравится мне как человек и руководитель – все равно, что втоптать его самолюбие в грязь. Но я сама себя загнала в ловушку, вовремя не сумев закрыть этот вопрос, когда он не стоял так остро.
– Не в этом дело…– растерянно выдохнула я, не понимая, что ответить, но молчание – точно не выход.– Вы же видели моего друга… Я надеялась, что вам все стало очевидно…
– И давно вы встречаетесь?– игнорируя мое кричащее «нет», спросил он, будто требовал отчета по отделу продаж, а не говорил о моей личной жизни. Я не давала ему права быть настолько бесцеремонным.
– Не уверена, что с моей стороны прилично обсуждать личные вопросы…
– Все, что касается тебя, – очень личный вопрос для меня,– неожиданно поднялся Алексашин, и меня бросило в холодную дрожь.– Поэтому, о каких приличиях ты говоришь?
«Не трусь, Майя, скажи ему все, как есть, ну должен же он понять…»– подумала я, стараясь обуздать эмоции и быть максимально деликатной. Но не успела, он раздраженно подошел к моему плечу, наклонился и твердо проговорил:
– Мое предложение остается в силе. Подумай, у тебя будет неделя…
– А что будет потом?– сорвалось с языка, и я повернула к нему голову.
Оттого, что он смотрел на меня с холодной задумчивостью, жутко захотелось отодвинуться, дыхание стало поверхностным, легкие запекло так же, как и лицо, но я заставила себя сидеть ровно.
Он подвинулся еще ближе и вкрадчиво произнес:
– Ты же понимаешь, что я так просто не сдамся? Я уже не мальчик, чтобы бегать за девушками. А ты мне слишком нравишься.
– И вы так легко говорите об этом, зная, что я не свободна?
Алексашин выпрямился, вложил руки в карманы брюк и отошел к двери, а перед тем как выйти, снисходительно усмехнулся: