Но Алексашин и сам перестал так часто заглядывать в мой кабинет. Постепенно беспокойство на эту тему выветрилось из мыслей. Стало совсем не до выяснения личности поклонника, продолжавшего присылать подарки. Вообще, было не до праздных разговоров…
По офису бродили тревожные ожидания, все думали о том, что нас ждет в будущем. Слухи о необычном вирусе начинали плодиться и размножаться. В интернет уже нельзя было спокойно войти и почитать простые новости: все сквозило негативом и разноречивой информацией. Это напрягало и разъедало настроение, казалось, грядет нечто страшное, неуправляемое. Особенно когда СМИ сплошь и рядом пропагандировали смертельную заразу, вовсе не ободряя, а загоняя всех в депрессию.
Нам нужно было набирать объемы, а заказчики сливались один за другим. Поставщики тоже вели себя непредсказуемо: повышали стоимость ранее оплаченного сырья или необоснованно задерживали его отправку. Стали закрывать границы, инвесторы – притормаживать сделки. Началась какая-то всеобщая истерия. И никто не осознавал толком, что происходит на самом деле. Кто-то навязывал мнение о мировом заговоре, кто-то рассуждал о естественном отборе: мать природа решила сама проредить ряды паразитирующей на планете массы…
Но фабрика не могла встать, нам всем приходилось изыскивать средства, снижая затраты на все, что не касалось производства.
В середине февраля власти стали говорить о возможном периоде самоизоляции и введении ограничительных мер. Я прекрасно понимала, что это даст мощный сбой в экономике в целом, как повлияет на наше производство, но старалась не унывать и прорабатывать антикризисные меры.
С шефом приходилось встречаться все чаще, оставаться на долгие совещания и анализировать наши перспективы. Ему уж точно было не до романтики. Я видела, как он напряжен и как старается найти максимально правильное решение…
И, видимо, на нервной почве у нас обоих все вышло из-под контроля.
Перед Днем защитника Отечества, когда в отделе сильно заболело несколько человек, а задач было столько, что на всех выше крыши, я решила разгрузить коллег, взяв часть их работы. Смысла сидеть в кабинете не было, поэтому я собралась уехать на час раньше, чтобы поработать дома в спокойной обстановке на этих праздниках. Выходя из отдела с полным пакетом документов, прямо у дверей столкнулась с Алексашиным.
– О, простите… Я уже убегаю… У вас что-то срочное, Даниил Викторович?– непринужденно посмотрела я в его потемневшее лицо.
– Вы так рано уходите?– недовольно прищурился он.
Я отвела глаза и с виноватой улыбкой кивнула: