Но может, всё-таки дело не в этом?
– И, вообще-то, я другое имела в виду. Говорят, там действительно сильная программа. Тебе учиться сложно?
– Ага, – мгновенно откликнулся Макар, – конечно, сложно. Я же тупой. У нас там и школы-то нормальной не было. Городок же маленький. Дыра. Сплошное полуграмотное быдло. Колхоз.
Колхоз? Да явно, не его слова.
– Не передёргивай, – возмутилась Арина. – Я только спрашивала и ничего подобного не говорила.
– Зато думала, – убеждённо заявил он.
– Ну, ты, конечно, лучше меня знаешь, о чём я думаю.
– А о чём тогда?
Арина тоже для начала отвела взгляд, чтобы не смотреть прямо в глаза, не следить с нарочитым вниманием за реакцией, и только потом осторожно и негромко произнесла куда-то в пространство, не утверждая со всей уверенностью, а как бы предполагая:
– О том, что тебе непривычно и одиноко. И даже поговорить толком не с кем.
Макар опять сдержался, не выдал себя, только помрачнел немного, проворчал снисходительно:
– Ну давай поплачь теперь. От жалости. – Шмыгнул носом, поморщился и поинтересовался: – А тебе не пора уже за Евой идти?
Вечером уже после ужина, когда с домашним заданием было покончено – обычным школьным, хотя первоклашкам его особо не задавали, и по дополнительному английскому – и уже собирали рюкзак на завтра, Ева замерла на мгновение, держа в руках папку с тетрадями, глянула на Арину, но ничего не сказала. Просто смотрела с каким-то особенным интересом и молчала.
– Ты чего? – поинтересовалась Арина. – Что-то забыли сделать?
Ева замялась, потупилась на мгновенье, потом опять вскинула глаза.
– Ты сейчас уйдёшь?
Видимо пыталась выдумать, что они могли забыть, но не получилось, или врать не захотелось, и она решила спросить прямо.
– Ну-у… – протянула Арина. Котенков не обязывал её торчать тут целыми сутками. Сейчас Ева не одна, есть Макар, есть Оксана Григорьевна, которая действительно живёт в доме, а всё, что от неё требовалось, Арина уже выполнила: разбудила, куда надо отвезла-привезла, выполнение «домашки» проконтролировала, но… – Не обязательно прямо сейчас. Могу ещё остаться.
Ева не удержалась, заулыбалась широко и счастливо, и Арина тоже не удержалась, глядя на её улыбку, добавила:
– Пока твой папа домой не придёт.
Он ведь, наверное, не за полночь объявится? Но даже если и так, у Арины есть машина. Даже две – своя и «служебная».
Хотя на внедорожнике ей, возможно, только вчера позволили свободно кататься, а всё остальное время ей придётся добираться до места работы, а вечером до дома своим ходом. До возвращения родителей всего несколько дней осталось, значит, совсем скоро папа заберёт машину назад себе.