По интонациям Арина догадалась куда быстрее, чем по голосу. Нет, это не Боря.
– Макар, ты? Что-то случилось?
– Открой, – упрямо повторил он, но через паузу привычно добавил вынужденно вежливое: – Пожалуйста.
Она всё-таки нажала на кнопку – домофон запиликал – повесила трубку, отперла замок, приоткрыла дверь. Взбежавший вверх по лестнице Макар ввалился в прихожую и произнёс прямо с порога, прежде чем Арина успела ещё раз спросить:
– Я у тебя поживу?
– Что? – опешила она.
– Поживу, – повторил Макар громко и с напором. – А потом уеду к бабушке с дедом.
– Да что у вас случилось? – Арина качнула головой, всплеснула руками: – Снова разругались? – Ну прямо на полдня их нельзя оставить без присмотра. – Теперь-то из-за чего?
Он нахмурился, скрестил на груди руки, сердито посопел несколько секунд, но потом всё-таки признался:
– Из-за Эли. Евка случайно ляпнула, что видела, как мы с ней обнимались. Вот папочка и завёлся. – Макар вскинулся, громко выдохнул и негодующе воскликнул: – Почему он считает, что я такой же идиот, как он?
Арина кивнула ему на дверь комнаты, прошла сама, произнося прямо на ходу.
– Всё не совсем так. Не считает он идиотом. Ни тебя, не себя. Просто твой отец за тебя переживает. Боится, что может случиться так же, как с ним. Ты же понимаешь, подобное редко заканчивается «долго и счастливо». Чаще так и выходит, как у твоих родителей.
Макар с размаху плюхнулся на стул.
– Ну да, ты тоже считаешь, что все мысли у меня только о сексе?
– Вряд ли все, – согласилась Арина, и он хмыкнул, отвернулся. – И близость – это вполне нормально, но…
Он не дал договорить, продолжил сам:
– Мы ещё маленькие. И недостаточно ответственные. И плохо соображаем.
– Макар, ну ты пойми. Даже со взрослыми такое случается, когда думают, всего-то раз, обойдётся. Или даже вообще ни о чём не думают. Иногда и правда глупеешь, когда сильно влюблён, забываешься. Хотя взрослые обычно думают о последствиях. Приходится, научились. Но дети действительно редко о подобном задумываются. Почти никогда. А вы всё-таки ещё дети.
– Я и говорю, – презрительно скривившись, кивнул Макар, – маленькие и тупые. Не доросли.
Арина внимательно глянула на него, предположила неуверенно:
– У вас… уже было?
Он закатил глаза, вздохнул показательно, но, отвечая, отвёл взгляд:
– Не было. Вообще почти ничего не было. И обнимал я Элю тогда, потому что ей плохо было. Родители за весь день ни разу не позвонили. А он разорался. Задолбал. Нахрена тогда меня к себе звал?