Ангелика закричала, неестественно выгнувшись и разметав руки в стороны. Черная маслянистая жидкость уже почти полностью покрывала ее тело, оставляя грязные разводы. Визарх приподнял девушку и зажал ее челюсти таким образом, чтобы ее рот открылся. Почти вплотную приблизился к ее губам и выдохнул, наполняя огнем. Ведь только пламя демонов, истинное пламя хаоса, которым обладали и драконы, могло выжечь яд. Ангелика снова закричала, все ее тело засветилось и спустя какие-то мгновенья, пламя полностью поглотило две фигуры. Хрупкую женскую и массивную мужскую.
— Что здесь происходит? — в покои принца вбежала разъяренная женщина. Повелитель едва успел ее остановить, чтобы она не рухнула в пустой бассейн, в котором продолжали гореть фигуры. Золотая уже сорвала голос от крика и могла только хрипеть.
— Успокойся! — приказал Ризарх, слегка тряхнув женщину.
— Это ты мне говоришь? — яростно оскалилась она. — Сперва я чувствую двух дракониц. И где? Во дворце самого Повелителя демонов. А потом и смерть одной из них. Как ты это можешь объяснить? Пленили дракониц и убили одну из них? Как ты можешь все это объяснить? А, Повелитель? — последнее слово она словно выплюнула со всей ненавистью, на которую была способна.
— Выйди и успокойся! — снова приказал Повелитель, но женщина его совершенно не слышала. Ее глаза полыхали яростью, которая позволяет с легкостью справиться даже с тем, кто многократно превосходит в силах.
— Я не выйду отсюда, пока вы тут убиваете дракона! — зарычала она.
— Любовь моя, пожалуйста, выйди пока, — Повелитель, как мог, постарался, смягчить свой голос, пытаясь усмирить свою непокорную супругу.
— Не называй меня так, — зашипела супруга Повелителя. — Я для тебя всего лишь статусная вещь. И я не уйду отсюда, пока не буду убеждена, что с ней все в порядке. И не смей ко мне прикасаться!
— Как хочешь, — холодно произнес Ризарх, скрывая за этим холодом всю ту боль, которую причинили ему злые слова супруги. Ведь в действительности она была для него всем. Его сердцем и душой. Его Асайной. Вот только сама Асайна отказывала ему в чувствах.
— Я так хочу! — сквозь зубы процедила Асайна Повелителя и уставилась в бассейн, на двоих, которые уже перестали гореть. Принц был необычайно бледен, но все равно красок жизни в нем было гораздо больше, чем в девушке. И без того достаточно хрупкая, она осунулась так, словно голодала не меньше месяца. Все тело было в темных разводах вперемешку с кровью. Глубока рана на боку затянулась, покрывшись нежной новой кожей.
— Вот видишь, все в порядке, — сухо обратился Повелитель к своей супруге.