– Демоны! – Рафаэль сжил челюсти так сильно, что зубы захрустели от давления, отпустил девушку резче, чем хотелось бы, и первым вышел в пустой коридор.
– Господин Рафаэль, – тихий голос стихийки разнесся эхом по длинному «чулку»-коридору, и тут же стены поглотили звук, – вы ведь злитесь не только из-за ректора, я это чувствую…
Конечно, не только, и правильно чувствует. Рафаэль злился еще и на себя, на то, что девчонка с каждой минутой, что находилась с ним рядом, все больше располагала к себе, заставляла заботиться о ней, причем это было неосознанно с ее стороны – Рафаэль чувствовал, что это губительно и для него, и для брата. Как теперь он сможет дать ей погибнуть… умереть…
– …вы простите меня за вчерашнее, я знаю, что оплошала, но вы поймите, у меня это первый раз, и я, если честно, боюсь…
Демоны Галеры!
Резкий рывок, и профессор вдавил девушку спиной в кирпичную стену. Ревность, будто адово пламя, затопило его.
– Небесные Маги! Профессор Рафаэль, мне больно, – плаксиво произнесла куколка, и по ее щекам покатились крупными градинами слезы.
– Высшие, что со мной происходит? – Рафаэль, будто хмельной (чего давно с ним не случалось), отпустил девушку и провел костяшками пальцев по ее щеке. – Прости, прости… – прошептал он, собирая с ее кожи соленую влагу. – Я не должен тебе делать больно, я же не мой чокнутый брат… – только спустя секунду он понял, что произнес это в слух.
– Что значит, вы не брат? Профессор, объясните, я ничего не понимаю? – девушка цепляется за его ладонь и сильно сжимает в руках, требуя ответа.
– Вчера ты была с графом Габриэлем, Элизабет! – горечь продрала горло, терновой лозой скользнула внутрь по пищеводу. Хоть Габриэль и не тронул ее, это никак не умерило ревности Рафаэля.
– Матерь Всевышних! – девушка прикрыла рот ладонью, покрываясь плотным румянцем. – Но я… я думала, что это вы, господин Рафаэль…
– Элизабет! – рыкнул Рафаэль на девушку, и она сконфуженно отшатнулась. – Просто сейчас помолчи.
Девушка прикусила губу, и это выглядело настолько невыносимо невинно и одновременно призывно порочно, что пах Рафаэля мгновенно пронзило желанием. Эта девчонка погубит его!
Его ладонь нашла ее, и мускулистые горячие пальцы переплелись с тонкими холодными. Рафаэль подтянул девушку к себе.
– Элизабет, – вонзаясь свободной рукой в волосы на затылке куколки, он припал к ее рту властным поцелуем.
О, как сладки были ее губы. От их аромата у профессора закружилась голова. Этот будоражащий кровь запах свежей клубники со сливками (а именно таковыми на вкус и были уста куколки), предвещал скорую потерю контроля над самим собой.