— Что? Так ты влюблена? — спрашивает подруга.
Я делаю большой глоток водки. Больше, чем собиралась. Действительно не собиралась напиваться сегодня, но, учитывая то, как идет этот разговор, стану пьяной еще до того, как мы доберемся до вечеринки, и это, вероятно, разозлит Бишопа. Только потому, что его сейчас там нет — я так не думаю.
— Я не знаю. Любовь — странное слово.
— Это не слово, Мэдс. — Тейт смотрит на меня, берет у меня водку и подносит ее к губам. — Это чувство.
— Ну, я не знаю, что чувствую.
— Тогда это любовь.
Повернув голову, я смотрю на нее.
— Что ты имеешь в виду?
— Это то, что есть, Мэдс. Ты влюблена в него, и только по этой причине, — она пихает мне водку, — тебе это нужно гораздо больше, чем мне.
Я забираю у Татум водку и делаю еще один глоток.
— Так ты и Нейт?
Она замирает, затем стучит по разделительному стеклу.
— Йоу! Сэмми! Когда мы приедем, подруга?
Я смеюсь, приступы хихиканья вырываются из моего живота. Подруга смотрит на меня, делает паузу, а потом тоже начинает смеяться. Мы обе смахиваем слезы с глаз, когда машина останавливается перед домом Картера, где играет музыка и люди уже стоят на крыльце и пьют.
— Боже, мне не хочется туда заходить.
Она смеется.
— Только потому, что у тебя есть мужчина, к которому можно вернуться домой, сучка. Пойдем, поможешь мне найти следующую жертву.
— Что? — Я ухмыляюсь, когда она открывает свою дверь. — Ты не собираешься жить в комнате рядом с моей?
Она делает паузу, затем толкает дверь.
— Ладно, нет, не собираюсь. Я хотела чего-то большего, а Нейт не может мне этого дать, потому что, видимо, увлекся кем-то другим. Я могу получить его только для секса.
Выхожу из машины, коротко благодарю Сэмми и говорю, что напишу ей, если нужно будет подвезти нас домой.
— Ты не хочешь этого?
Она сглатывает, в ее глазах появляется грусть.
— С ним? К сожалению, нет. Я поймала чертовы чувства.
Зацепив свою руку ее рукой, подталкиваю голову в сторону дома.
— Ну, тогда пойдем и найдем тебе постельного приятеля!
Девушка ухмыляется, подносит водку к губам и глотает.
— Звучит заманчиво.
Миновав всех пьяных людей на крыльце, я открываю входную дверь как раз в тот момент, когда в моей маленькой сумочке начинает звонить телефон. Я достаю его, закрываю одно ухо, чтобы заглушить музыку, и ищу тихий уголок, чтобы поговорить с Бишопом.
— Бишоп? — кричу я в трубку, стараясь заглушить музыку.
— Мэдисон? Иди домой. Сейчас же!
— Что? — Я не могу нормально расслышать его слова; каждый раз, когда он что-то говорит, кто-то громко что-то делает. — Бишоп?
— Черт! — рычит он в трубку. Я слышу это.