На краешке сознания припоминаю, что уже просыпался после того, как был выкинут за борт волной. Меня кто-то обнаружил и тащил по речной гальке. Все это обрывочными воспоминаниями, забитыми в подсознание, припоминалось, как страшный сон. Организм в стрессовой ситуации не хотел, видимо, записывать ненужную информацию.
Снаружи горланистый петух начал орать заунывную песнь о рассвете.
Я немного покряхтел, но умудрился принять полусидящее положение. Скрип двери заставил обратить внимание на замершую девушку у входа. Одета она была словно ожившая дева с картин Маковского[2].
– Братец, очнулся! – с радостным визгом девушка бросилась на меня.
Непроизвольный стон от ранения заставил ее отпрянуть. Я разглядывал ее и пытался понять кто она. То, что я не в своем теле – это понятно. Примем, как факт. Опустим нереальность и абсурдность моего положения. Нужно иметь представление о том, что и как делать исходя из сложившейся ситуации. Судя по тому, что она назвала меня «братцем», значит это «моя» сестра. Чувствую себя Шерлоком Холмсом. Жаль, что дедукция из меня прет сиротливыми каплями.
Девушка разглядывала меня. Черноокая брюнетка с симпатичными чертами лица. Волосы цвета вороньего крыла ниспадали на хрупкие полуоголенные плечи. Темное платье с плащом будто намеренно обрамляло белоснежную кожу девушки. На вид ей лет двадцать – двадцать пять. Огромные ресницы, будто бабочки на карих цветах, распахивали свои крылышки, подрагивая в такт сердцебиению красотки. В уголках ее глаз накапливались слезинки.
– Я не знаю что случилось, но у меня есть проблемы с памятью, – сказал я первое, что пришло в голову.
Охнув, девушка аккуратно приобняла меня. Ее плечи судорожно потряхивались. Она плакала. Плакала тихо и с какой-то щемящей грудь горечью.
Я пытался понять свои ощущения. Что-то меня гложет, смущает. Застрявший комок в горле, всплеск адреналина в крови, судорожное дрожание пальцев. Да что со мной происходит? Либо мой реципиент до сих пор находится в этом теле и это он реагирует на сестру, либо это мои эмоции и чувства.
И тут меня озарило. Когда за меня последний раз так переживали? Когда я последний раз видел, чтобы так искренне и с надрывом переживали за мою судьбу? С матерью и отчимом я почти не общался, мы жили в разных городах, они жили своей жизнью. Друзей, как таковых, не заимел. Были приятельские и непринужденные отношения с коллегами. Короткометражные отношения были больше для плоти. А чтобы был человек, которому можно было душу излить и почувствовать эмоциональное сопереживание – такого не было.