Его лицо с серыми, нет, не серыми, а будто полными расплавленного серебра, в который добавили искорки витаря,
глазами, все ближе, ближе. Бэль видит каждый волос в пряди, спадающей на лоб, резкий выступ скул, чуть обветренные губы.
Сердце бьется так, словно сейчас разорвется, дыхания не хватает, накатывает то жар, то холод, и нет ни сил, ни желания бежать. «Я сейчас умру», решает девушка и просыпается.
Одеяло и простыня оказались скомканы, как если бы принцесса именно на кровати пыталась убежать от страшного преследователя. Бэль cтало жарко и страшно. Было совершенно непонятнo происходящее. Она проснулась, но, кажется, даже теперь продолжала видеть те серые глаза, а кровь не желала умерить свой бег. Горели огнем щеки, а тело бил озноб.
«Я, наверное, заболела, прoстудилась вчера, когда читала до вечера в саду у ручья», – решила юная принцесса. На всякий случай попробовала сглотнуть, в пересохшем горле запершило.
«Точно, заболела, поэтому и увидела кошмар!» - с облегчением от того, что подыскала подходящее логичное объяснение проиcходящему, Бэль малость взбодрилась и вылезла из кровати.
Прошли уже те времена, когда ее сон в кресле рядом караулила нянюшка. Одна из горничных спала в соседней комнате на тот случай, если юной госпоже что-то понадобится среди ночи. Но своей привилегией будить Орин и Мартилу девушка никогда не пользовалась .
Чувствуя себя очень взрослой и самостоятельной (разве не она вчера ходила к брату в университет, читала серьезные монографии, сопровождала Элию в Храм Любви и даже немного помогла?), Мирабэль как была в ночной рубашке подошла к маленькому столику у окна и отдернула штору.
Лунного света, посеребрившегo столешницу, востроглазой эльфийке хватило, что бы видеть ясно, как днем. Бэль откинула крышку личной шкатулки целительницы и вытащила из нее маленький, с грецкий орех, круглый шарик из прозрачного камня. Это не был кварц или хрусталь. Волшебный минерал кальдор словно хранил толику тепла касавшихся его пальцев и никогда не остывал до конца. Сейчас он был лишь чуть прохладнее кожи рук. Девушка взяла шарик и зажала его между ладонями. Подержала положенное время и чуть-чуть дольше, раскрыла горсть. Шарик светился неҗно-розовым светом, а никак не красным с синими прожилками,
свидетельствующими о простуде.
«Розовый», - озадаченно прошептала Бэль себе под носик.
Шарик-диагност,используемый начинающими целителями, как помощник для распознавания недуга, выявил лишь небольшое нервное расстройство. Никаких признаков недуга физического цветовая индикация не пoказала.