– Как – зачем? – удивился призрак. – Знаете, как умные люди говорят: если забыл что-то – вернись туда, где забыл. Вот я и пришел.
Мне стало жалко несчастного духа.
– И давно пытаешься вспомнить? – поинтересовалась я.
– Да уже целую вечность, − пожаловался тот. – Помню, важное что-то было, но что именно – не вспомню, хоть убей.
Мой мужчина был менее сострадательным.
– А обязательно было именно к нам приходить, а? – с досадой поинтересовался он. – То есть, из всех комнат ты выбрал именно эту и именно нам испортил ночь жаркой любви?
– Ой, да любитесь на здоровье, − махнул призрак своей прозрачной лапкой. – Чего я там не видел, сам ведь живым был, молодо да зелено. И разве же я мешаю? Я же как мышка тут сижу. Ну, вздохну время от времени, но я же тихонечко. Я вообще уходить уже собирался, мне надо… о боже! Чайник! Я забыл чайник с огня снять!..
– Слышь, засранец малый, − это батя с работы пришел, − сюда иди, говорят тебе!
Я пулей вылетел в прихожую, где батя, зубоскаля, наградил меня сочной приветственной оплеухой. Мамка тоже лыбилась, вытирая мокрые руки о домашний халат.
– Да неужто в психушке переучет, что тебя выпустили? − прокомментировал папкино возвращение я, потирая затылок. Мамка аж ладошками прихлопнула.
– Ах, гляди, Колян, растет заморыш-то твой, весь в папку, стручок мелкий!
– Я те, сынка, бошку откручу, − батя потянулся, чтобы потрепать меня за волосы. − Тока знай, спидозный: выкабениваться будешь супротив папки – шкуру спущу. Усек?
– А то! – я даже разрешил папке ухватить меня за ворот рубашки и хитро вывернулся, использовав приемчик, который мне Васюня в школе показал. – Вот вырасту я, старый ты хрыч, и в землю тебя закопаю, усек?
Я обожаю наши семейные нежности. Учителя в школе часто вызывают мою мамку и говорят, что они с батей меня слишком балуют и мало бьют, но мамка им всегда говорит, что это не ихнее собачье дело и она им глаз на жопу натянет, если они еще раз заикнутся супротив ее милёнка и малого паскудника. Вообще наша семья типа культурная: мы не деремся всерьез, ну разве что от страсти папка мамке или мне порой фингал поставит. Иногда мои школьные кореши даже теленком нежным обзываются, но пес с ними, с этими голодранцами: они просто завидуют нашим семейным отношениям.
– Кровинушка, − папка растер по роже слезу, набежавшую из правого глаза. – Ну шо, отряд обосравшийся, угадайте, что я вам за гостинчик принес?
Мамка вопросительно надломила нарисованную бровь, да и я потянулся. Батя целую вечность копошился в кармане и наконец швырнул на трюмо в коридоре три мятые бумажки. Я потянулся к одной, но мать хлопнула меня по руке.