Однако загрохотала цепь и мост упал к ногам странницы. Баронесса не заставила себя ждать – в лунном свете нарисовался силуэт упыря, шедшего на второй круг. Девушка. стуча каблуками, преодолела переправу и подбежала к мужчине, который, побелев от напруги, крутил ворот, начиная поднимать мост. Прислонив меч к стене, воительница тоже взялась за рычаг, помогая отрезать замок от внешнего мира. Мертвец, казалось, даже ускорился, почуяв, что путь пока свободен.
Но не успел. Когда покойный владелец замка добрался до рва, мост уже поднялся на недосягаемую высоту.
Гук, обливаясь потом, установил ногой стопор. Глаза девушки, единственные две светлые точки на чумазой, фигуре, горели яростью. Подождав, пока слуга отдышится, она зарядила кулаком в солнечное сплетение. Мужчина заскулил, осев на брусчатку.
– За что, ваше благородие?
– Было бы за что – убила бы, – прошипела Талагия. – Иди за мной.
Вернувшись в отведенные ей покои, гостья сбросила с себя грязную одежду, оставшись совершенно нагой, и вручила охапку белья сенешалю.
– Постирай, – распорядилась она. – И нагрей воды для ванны.
– А? – переспросил мужчина.
Он во все глаза пялился на тело баронессы, раскрыв рот. Несмотря на многочисленные синяки и ссадины, коими наградил даму упырь, оно было прекрасно. Подтянутое, без единой лишней унции жира.
– Что – "а"? Оглох, что ли? Воды натаскай.
– Да-да, госпожа, я сейчас.
Запинаясь, слуга удалился. Воительница потянулась, болезненно поморщившись, хрустнула суставами, затем открыла окно, впуская в комнату теплую летнюю ночь. Там, снаружи, было даже теплее, чем в этом проклятом каменном мешке! Старая, рассохшаяся рама не выдержала прикосновения и грохнулась на пол, усыпав гранит осколками.
– Грешные Магистры тебя забери! – в сердцах воскликнула посланница.
Дешевле, быстрее и проще снести этот замок и отстроить новый, настолько он был запущен! Скорее всего, новый владелец так и поступит. Интересно, понимала ли старуха, что когда до Завгария дойдет молва, что мертвяк повержен – он вернется и заявит свои права на крепость, дав Ульрации коленом под зад? Что покойный Шарладий, возможно, сам того не ведая, продолжает заботиться о вдове и после смерти, оберегая дом от притязаний наследника? Ответа на этот вопрос у легата не было…
Пока Гук гремел ведрами, косясь на нагую фигуру Талагии, странница занялась оружием – почистила меч, с сожалением обнаружив пару новых зазубрин, с нежностью нанесла на клинок масло и бережно, словно ребенка, обтерла клинок.
От занятие ее отвлек вежливый кашель сенешаля.
– Госпожа, ванна готова, – хрипло произнес слуга.