– У нас горы… – растерялся забияка.
Если он что-то и хотел сказать про Великие Горы не менее Великих Равнин, то, потеряв надежду спровоцировать конфликт, благополучно забыл. А то и вовсе не хотел ничего сказать – так далеко план карлика не заходил.
– Да у нас такие горы! Всем горам горы! – выпалил бородач на одном дыхании.
Тишина, и без того гробовая, превратилась в совсем мертвецкую. Замерла даже капля, повисшая на подтекающем кранике пивной бочке, не решаясь нарушить молчание. А пламя свечей вытянулось в струнку, прекратив свой танец. Повисло такое напряжение – хоть ножом режь.
Горный гном хмыкнул и, нарочито громко глотая, допил свой эль, давая дебоширу время осознать ошибку и извиниться.
– Госпожа! – прошептал трактирщик, перегнувшись через стойку к Талагии. – Госпожа, сделайте что-нибудь! Эти бесы бородатые все мне тут разнесут!
Лю Ленх самой происходящее нравилась все меньше и меньше. За барона непременно вступятся его собратья, за гончара – его степные сородичи и понеслась… ремесленный квартал окунется в хаос мордобоя и кровопролития на несколько дней. Все из-за двух пьяных дураков!
У легата, несмотря на пол, руки были в кровушке не по локти, а по самые плечи. Но воевала она с нечистью нечестивой. И воевала с честью. А много чести в гибели от рук выпившего глупца? Ничуть! И такой смерти баронесса не желала никому. Тем более – подданным Империи, пусть даже таким твердолобым, как гномы.
Так что здесь интересы ее и интересы мужчины полностью совпадали. Но какая девушка упустит случай дать себя поуговаривать? Даже если и без того на все согласна? Да никакая! Дама поджала губки, изображая крайнюю степень задумчивости.
– Умоляю! – простонал корчмарь.
– Ладно, – сжалилась баронесса, притворно вздохнув, и сразу воскликнула: – Элю всем! За мой счет!
– И мне элю за ее счет! – прорычал дебошир.
– И мне! – подхватил кто-то.
– И мне тоже!
Через секунду гудела вся таверна. Ничто не примиряет лучше, чем дармовая выпивка. Широкий жест легата был встречен восторженными возгласами и аплодисментами, слышными даже снаружи. За столы вернулись не только те, кто успел покинуть "Ржавую подкову", народу наоборот прибавилось. Музыканты вновь затянули песню, а пестрая толпа подхватила ее, передавая друг другу кружки пенящегося напитка, расплескивая жидкость в избытке чувств.
Посетители, благодаря даму за неожиданную щедрость, продолжили пьянку. Выходка гончара, если и не была забыта, то больше не выглядела толь дерзкой. Но застолье теперь продолжится надолго… не в правилах горного народа останавливаться, когда пир только начался. Легат – напротив, надеялась выспаться, а писк волынки и шум празднования – не лучшая колыбельная. Печально, но придется искать другое место для ночлега.