– Твоя очередь! Давай.
Делаю шаг и останавливаюсь. Потому что колет где-то глубоко, в животе, будто острыми когтями случайно задели.
Не знаю почему, оглядываюсь обратно, окидывая коридор растерянным взглядом. Все хорошо.
– Ну, что замерла, давай! – командует Рина, настойчиво подталкивая меня к дверям.
– Хорошо, хорошо, сейчас! – упираюсь, останавливая ее, – дай мне минутку, Ариш. Сейчас я настроюсь…
– Ди! Ё-моё! Какое настроюсь? – она нетерпеливо топнула ногой, – хватит уже. Пошли!
Снова схватила меня за руку и потащила за собой.
…А дальше все будто в замедленной съемке. Режим slow-mo.
Она переступает через порог, тянет меня за собой, а я покорно иду, убедившись в глупости своих страхов.
Сестра уже на крыльце. Ведет за собой, на вытянутой руке....
Мои пальцы достигают линии раздела между домом и улицей. И я чувствую, как Аришкина ладонь плавно начинает выскальзывать из моей. Пытаюсь ухватить за тонкие пальцы, удержать, остановить.
Не выходит.
Она выскальзывает, а я упираюсь потной ладонью в стену.
Она здесь! Никуда не делась! Здесь!?!
– Ариш, я не могу! Стена! – испуганно бормочу, глядя на сестру.
Она, как ни в чем не бывало, поправляет волосы, перекалывая растрепавшийся от наших игрищ хвост.
– Арина, – шепчу, еле слышно.
Сестра не реагирует, не оборачивается, вообще не обращает на меня внимания.
– Риш! – сердце словно увеличивается в размерах, распухает, давит, болезненно пульсирует.
Она надевает босоножки, аккуратно стоящие в уголке.
– Арина! – громко, испуганно.
Ноль реакции.
В калитку входит Андрей:
– Ну, как? – интересуется сестра, – починил?
– Вроде бы, – вытирает свои лапищи старым полотенцем, – прокатимся?
– С удовольствием!
Нет, нет, нет! Не уходи!
– Арина! – кричу в голос, с силой ударяя по проклятой стене, пиная ее, царапая ногтями.
Сестра меня не слышит, неторопливо спускается по ступеням.
– Арина!
Никакой реакции.
Внутри обрывается от ужаса, когда смотрю ей в след.
Кричу, зову, срывая голос. Она не слышит, словно нет меня, не существую, исчезла.
Подходит к Андрею, целует в губы, не слыша моих криков, моего истошного визга, смешанного с рыданиями.
Взявшись за руки, идут к калитке, словно кроме них тут никого нет.
– Риша! – шепчу вслед, захлебываясь слезами, умирая внутри от ужаса.
Калитка с тихим скрипом закрывается, оставляя меня наедине со своими кошмарами.
Снова кричу раненым зверем, изо всех сил толкая стену, огородившую меня от внешнего мира.
Бью по ней ладонями, не переставая кричать
– Выпусти меня! Выпусти! Я хочу уйти!
Только меня никто не слышит. Или не слушает. Никому нет дела до моих желаний.