– Ры, – грустно сообщил Эдер, плюхнув голову мне на колени.
– Скучаешь по Розе? – я потрепала его густую гриву. – Я тоже скучаю.
Не стала добавлять, по кому, и так понятно. Мне так точно, и, каким бы опасным этот бал ни был, я все-таки его ждала. Потому что именно на балу мы должны были встретиться.
Пока я расплетала косу, позволяя волосам свободно рассыпаться по плечам, пока расстегивала камзол и ослабляла накрахмаленный ворот на блузке, Эдер спокойно лежал у моих ног и спал как самая обычная большая магическая кошка. Правда, стоило ему вскинуть голову, как я обернулась и поднялась. По нему уже можно было определять, когда кто-то приближается к моим покоям.
На этот раз это оказались эрина Нерелль с помощницами, которые впорхнули в гостиную принцессы стайкой весенних бабочек. Сегодня меня ждала заключительная примерка.
Платье на последней примерке я видела частями, которыми его собирали прямо на мне, закалывали булавками и иголочками, подтягивали и подгоняли. Сейчас же это было готовое, роскошное платье, в котором мне предстояло впервые появиться перед Леграссией в качестве принцессы. Насыщенно-красного цвета, с тонкими узорами золотых кружев и украшений, двойным длинным рукавом, раскрывающемся на запястье золотыми и красными лепестками и безумно красивым золотым лифом. Все платье было произведением искусства, но этот лиф – особенно. Золотое кружево и искры драгоценных камней были выложены на плотном корсаже, поднимающем грудь.
Платье было не просто красивым, оно было шикарным, и, когда ввезли стоявший на подставке манекен, я не удержалась и ахнула. Мне даже совсем играть не надо было, я приблизилась к платью, касаясь его кончиками пальцев, не в состоянии отвести глаз. Впрочем, я тут не одна такая была: служанки, которые помогали довезти манекен, тоже восхищенно вздыхали, даже мама, которая наверняка видела много придворной красоты, изучала его с восторгом в глазах.
Мама же первой и опомнилась:
– Что застыли? – прикрикнула она на служанок. – Все свободны! Ее высочество будет примерять платье.
Служанок унесло, остались только мы с мамой, эрина Нерелль и ее помощницы. Портниха держалась со мной подчеркнуто-вежливо, остальные девочки явно смущались, хотя я на самой первой встрече сказала им, что меня по-прежнему можно называть просто Алисия. А вот девушки, которых мне вчера представили в качестве моих фрейлин – все молоденькие, кто-то даже младше меня, кто-то моего возраста, кто-то чуть старше – совершенно не смущались. Они все были представительницами знатных родов Леграссии и явно были счастливы тому, что оказались в приближении у ее нового высочества. Поэтому с первой минуты нашего знакомства началось соревнование за мое внимание и желание выделиться, и спустя час такого «дружеского» общения у меня разболелась голова.