Зигвальд поперхнулся и закашлялся.
– У вас талант рассказчика, Алисия, – заметил Райнхарт, которому в отличие от брата удалось спрятать улыбку и смех в уголках губ.
Мне так нравилась эта спрятанная улыбка, что я поспешила вернуться к теме имен.
– К чему это я, – указала на маджеров. – Чудовище изначально звали Ниидрингх – ужасный снаружи, красивый внутри. Я предлагаю назвать тебя Ниид… – посмотрела на птицезмея. – А тебя Рингх. – Теперь на пауковолка. – И помните, Зигвальд, что чудовищем нас делает не внешнее, а внутреннее. Просто любите их… как могли бы любить самых прекрасных созданий в мире.
Маджеры исчезли так быстро, что я даже моргнуть не успела. А вслед за ними исчез и Зигвальд, то есть не исчез, конечно же, он просто развернулся, и, перехватив свою трость, широким шагом направился к своему вагону. Гвардейцы перед ним расступились и так же строем сомкнулись.
Я слишком увлеклась, да?
– Я что-то не так сказала? – в растерянности посмотрела на Райнхарта.
Он уже давно стал серьезным. Брови чуть-чуть сошлись на переносице, но тут же расслабились.
– Все так, Алисия. Просто Зигвальда в детстве дразнили чудовищем. Из-за его внешности.
Я посмотрела вслед ушедшему Зигвальду – он как раз приближался к своему вагону, и бросилась за ним. Бросилась бы, если бы Райнхарт не перехватил меня за руку.
– Вы что творите? – почти прошипел он, осторожно притягивая меня к себе. Так, потихоньку, чтобы я могла спокойно положить руку на его локоть и сделать вид, что все так и было. Разумеется, я не стала этого делать.
– А вы как думаете?! Я хочу извиниться!
– Принцессы не извиняются. И уж тем более не бегают за всякими по перрону.
– Вам попадались неправильные принцессы, – нахмурившись, произнесла я. – Отпустите мою руку! Немедленно!
– И не подумаю. Ваше незнание этикета превращает вас в позорище.
Я глубоко вздохнула. Очень глубоко.
– М-меня?!
– Ну не меня же. К счастью для вас, рядом есть я. Поэтому сейчас мы просто погуляем по перрону, как ваше высочество и желало, а потом вернемся к себе.
Да что за гъерд в него вселился? Хотя что это я! Он сам как гъерд, напыщенный, с раздутым до невероятных величин самомнением…
– Серан! – выпалила я.
Гвардейцы дружно повернулись в нашу сторону.
– Кто-о-о?!
– Вы. Вы серан, – я отняла руку. – Гуляйте сами с собой, чтобы вас случайно не опозорили. Травку вон пощиплите, может, полегчает!
Указала на клумбу, где что-то пробивалось по поводу весны. Гвардейцы дружно поперхнулись, пытаясь сдержать смех, а потом поперхнулись снова под тяжелым взглядом Райнхарта.
Прежде чем успела сделать хотя бы шаг, мою руку снова перехватили и приложили к своему недружественно подставленному локтю, сверху припечатав весом эрцгерцогской ладони. После чего резким шагом, волоча меня на буксире, направились обратно в сторону нашего вагона. Эдер и Роза подскочили, явно не понимая, что им делать, забили хвостами.