– Ты что? Что не так?
Виноватого урчания становится больше.
– Кхм… ваше высочество. Осмелюсь предположить, что ваш маджер… гм, переживает из-за того, что не сумел вас защитить.
– Райнхарт?! Что с ним?! – я выпаливаю это раньше, чем успеваю себя остановить.
Глаза у мужчины становятся очень круглыми, на какой-то едва уловимый миг, потом он откашливается:
– Кхм… полагаю, вы спрашиваете об эрцгерцоге Барельвийском, ваше высочество. С ним все хорошо, он благополучно добрался до столицы и привез вас. К сожалению, из-за того что вы попали под действие алой схемы, вы долго не приходили в себя…
Кратковременное облегчение сменяется осознанием:
– Насколько долго?!
– Неделю.
Неделю?!
– Но к счастью, моими стараниями вы сейчас снова в сознании, и, насколько я понимаю – хотя нам и надо еще все проверить – в добром здравии. Кстати, позвольте представиться, Мерноуз Гриже, личный лекарь королевской фамилии, стало быть, теперь и ваш тоже.
Мне требуется время, чтобы переварить услышанное. Все то время, что я сижу и прокручиваю в голове последние события – нападение, взрывы, алая схема над Эдером, мой прыжок в попытке его защитить… у меня получилось! Главное, что у меня получилось! Главное, что с Райнхартом тоже все хорошо, но, что самое странное, я испытываю совершенно неправильное желание сказать ему об этом лично. О том, что я рада.
Вот только…
– Что вообще произошло?! Где моя мама?
– Позвольте, – поджимает губы лекарь, – проверить ваше состояние, ваше высочество. Что касается вашей… сопровождающей, она в настоящий момент дожидается вашего пробуждения в своих покоях.
В своих покоях?
Я окончательно прихожу в себя и понимаю, что это место не похоже ни на дом Райна, ни даже на Эдельз Грин.
– Я во дворце?!
– Именно так. Отзовите своего льва и прошу вас, посидите спокойно, пожалуйста. Когда вы подскочили, мне пришлось разрушить все исцеляющие схемы, в которых было записано ваше состояние. Поэтому сейчас придется создать новую, чтобы убедиться, что вашему здоровью ничего больше не угрожает.
Он действительно чертит схему с помощью какого-то зелья, Эдер лежит чуть поодаль, положив голову между лап и зорко наблюдает за всеми его действиями. Я же больше рассматриваю невероятной красоты огромную спальню с золотыми виньетками на кремовых стенах, массивную, роскошную мебель, огромные, задрапированные портьерами окна, светильники на стенах, тумбочку, на которой стоит бесчисленное множество самых разных склянок.
Я во дворце! Подумать только!
И пусть часть меня замирает от напряжения, другая приходит в самый настоящий восторг. Может быть, неуместный, но это же… это как ожившая сказка! Перед которой отступают все трудности и невзгоды, даже то, что случилось в поезде…