– Я бы сейчас что покрепче выпила. Знаешь, а поеду-ка я лучше к Максу. Хочу разобраться, что происходит.
– Прямо на работу? Скандал там устроишь? Может, хотя бы до вечера потерпишь?
– Нет. Хочу разобраться.
Прошуршав шинами по ровному асфальту, машина вывернула из дворика и влилась в поток других автомобилей, замкнутых в бульварное кольцо.
Лифт вызвал лёгкое чувство тошноты. Лиля шагнула в блестящий холодным металлом холл и кивнула девушке за стойкой.
– А... Максима Дмитриевича нет, – сказала девушка с безразлично вежливой улыбкой. – Только что уехал.
Чёрт. Как знал. Опять бегает от неё. Ладно. Лиля хлопнула красной дверью и зажмурилась на мягком сиденье.
Телефон завибрировал.
– Лиля нам надо поговорить. – Голос отца, доносившийся как из колодца, был резким и каким-то чужим. – Приезжай на Покровский.
Она вырулила в поток. Успокоительное, что ли, принять. Какое-нибудь такое, покрепче...
Отец сидел на кухне, беспокойно крутя чашку с кофе, и молчал.
– Папа, ты пугаешь меня.
– Не знаю, с чего начать. В три часа ночи ко мне твой Макс вломился, в дупель пьяный. Орал. Разгромил беседку.
Лиля сжала виски и подошла к окну. Безжалостный дневной свет выделял все неровности штукатурки откоса окна. "Это ж не зеркало", – хмыкнул тогда бригадир. "Можем и зеркальные сделать", – пожал плечами плиточник.
– Я знаю. Он изменяет мне. Не хочу пока думать об этом. Я не готова.
– Погоди. Тут такое дело. Он перепугал Нину.
Лиля замерла, потом повернулась к нему.
– Нину?
Отец покачал головой, глядя в кружку кофе.
– Да. В общем, она сейчас там. – Он махнул рукой. – На сохранении. В роддоме. Сама понимаешь, возраст... Сорок, это само по себе не шуточки. А ещё и близнецы.
Лиля стояла, глотая воздух.
– Я хотел попросить тебя освободить на время эту квартиру. Она не хочет весь срок лежать в больнице. Там, конечно, условия... Но это всё-таки больница. А тут совсем рядом... Пять минут до дверей.
– Но почему ты не снимешь ей? – Лиля пыталась собраться с мыслями, но какая-то очень горькая обида мешала ей, будто придавив их к земле, и они трепыхались там в судорожной агонии.
– Ну, я подумал, раз вы всё равно разъезжаетесь...
– Но я ничего ещё не решила! – крикнула Лиля, сжимая кулаки. – Может, я прощу его!
– Его баба ждёт ребёнка, – сказал отец, отворачиваясь. – Тут не в тебе дело.
Лиля закрыла глаза. Открыла. Кинулась в спальню, потом обратно на кухню.
– Откуда ты знаешь?
– Он сам сказал. Лиля, прости. Я думал, это ты его за это выгнала. Я перепугался за Нину. Видишь, меня до сих пор трясёт. Сама понимаешь, на шестом десятке впервые стать отцом...