– С чего ты взяла? – улавливаю тихий вопрос Лилу.
– С того, что просто так ни одну выскочку не выставят выступать вперед опытных танцовщиц!
– Может, это Мегеровна решила! – вмешивается Надя, но блондинка категорична:
– Не смеши меня. Твоя Асаль ей самой поперек горла!
– Даже если так?! Тебе-то что! – вступает в разговор третий голос, и я узнаю, что он принадлежит Матильде.
– А то, что я не понимаю, почему она?!
– Она красивая!
– У нас все красивые!
– Тебя гложет почему она, а не ты?!
– Да! Я лучше!
– Давайте будем завидовать молча!
Я уже не разбираю, кто что сказал, что говорят дальше – в висках стучит обида. Я никого не просила передвигать меня вперед! Тем более Марка! Я слышала от Нади, что среди девочек жесткая конкуренция и новеньким танцовщицам разрешают выходить на сцену только последними, когда «старожилы» уже разобрали себе основной «контингент», но вчера моя голова была занята не этим. Я волновалась перед предстоящей маминой операцией, я пыталась запомнить, свалившийся как снег на голову, новый танец и даже не подумала обо всей этой иерархии, и ни в чем не разобралась.
Разворачиваюсь на девяносто градусов и направляюсь в сторону кабинета Маргариты. Пусть она мне объяснит причину моего быстрого продвижения.
Не дойдя пару метров до него, сталкиваюсь с женщиной в коридоре и расстроенно бросаю:
– За что вы так меня не любите?!
Мегеровна, пристально посмотрев в мои глаза, кривит губы в усмешке.
– Мне нет до тебя никакого дела!
– Зачем тогда вы перенесли мой выход и тем настроили против меня девочек?! – не отступаю я.
Она смеривает меня ледяным взглядом.
– Этот вопрос тебе надо задать не мне, а Марку Сергеевичу!
Сглатываю. Значит, это и правда Марк. Вспоминаю недавнюю его фразу, что он не хочет, чтобы я работала в клубе, и все складывается, как пазлы друг в друга.
Разворачиваюсь, начинаю двигаться в обратном направлении и слышу:
– Я хотела оказать тебе услугу, не взяв на работу. Теперь понимаешь это?!
Оборачиваюсь, снова смотрю на нее.
– Таким как ты здесь не место! – презрительно швыряет в меня женщина.
– Каким таким?
– Слабохарактерным недотрогам!
Вонзаю ногти в ладони, кидаю на Маргариту испепеляющий взгляд и молча прохожу мимо. Доказывать ей обратное нет никакого желания, тем более ноги сами уже несут меня к человеку, которому видно нравится портить мне жизнь.
Влетать в кабинет Марка без стука скоро тоже войдет в мою привычку, но стучать – это значит проявлять уважение, а это точно не то чувство, что сейчас управляет мной.
Как только мы встречаемся глазами, я кричу, снова позабыв все, чему с детства меня учила мама: