– Жаль. Ну, ничего, кир. У меня в списке ещё несколько домов.
– Подожди. Это что, кемандже?
– Да.
– Ты хорошо играешь?
– Играю неплохо. И пою. Знаю ноты, читаю, пишу...
Пальцев не хватило, и кир улыбнулся.
– Понятно. Хорошо. Может, сыграешь, раз уж пришла?
Аяна достала кемандже. Из короба отчётливо пахло купресой, веточку которой она положила туда. Кемандже тоже немного переняла этот запах, и Аяна, ведя смычком по струнам, отчётливо чувствовала его.
Она настроила кемандже и посмотрела на кира.
– Что тебе сыграть, кир? – спросила она.
Она почти никогда не спрашивала перед тем, как начать играть, но в этот раз ей захотелось сделать что-то приятное этому усталому человеку в темно-красном камзоле.
– То, что ты больше всего любишь.
Она просунула пальцы в смычок. То, что она больше всего любит...
Рваная мелодия заполнила пространство, задевая острыми, царапающими сердце краями упорядоченные балясины, светлые ступени, узорчатые ковры и мебель с тонкими гнутыми ножками, оставаясь дрожать в лучах, подсвечивающих пылинки, которые вылетали из ковров, поднимались в воздух и зависали, будто замедляя неостановимо разрушающее их узоры время.
– Красивая песня, – сказал кир, и Аяне показалось, что его глаза слегка увлажнились.
– Да. Песня? - подняла она глаза. - Кир, ты знаешь слова?
– Да. Ты играешь немного не так. Моя жена пела её. Она была южных кровей.
– Пожалуйста! Прошу, кир, запиши мне слова... или я запишу их! – воскликнула Аяна, ныряя за грифелем в сумку, но тут же спохватилась. – Прости. Я забываюсь. Прости.
Она села спокойно, прямо, укоряя себя за порыв. Хотя, а что она теряла?
– Я запишу их тебе, – сказал кир. – Сейчас мне надо идти. Я пришлю катьонте с запиской. Где ты живёшь?
– Мильдет, лавка Черилла.
– Хорошо. Ступай. Спасибо.
Он позвонил в небольшой колокольчик, и катьонте проводила её к воротам. Солнце палило её шею сзади, кемандже снова лямкой грела плечо, жара душно обнимала её со всех сторон, но ей пришлют слова песни Конды!
Тени от кипарисов начинали удлиняться. Надо зайти ещё в один дом.
– Постой! Подожди! Подскажи, пожалуйста, где ближайший из этих домов? - окликнула она катьоенте, которая шла к дому.
Она развернула лист перед вернувшейся девушкой, и та медленно прочитала названия, потом подумала и вытянула руку.
– Вон там. Ближайшие. Назад к мысу и наверх, розовый дом с ноктой, во дворе фонтан.
Розовые драгоценные серьги нокты, вездесущие, оплетавшие этот город, уже казались неотъемлемой частью мира. Аяна шла по дороге, и ветерок забирался за пазуху и играл с выбившимися волосками на висках. Она прошла столько поместьев, увитых ноктой, и домов в городе, за которые цеплялась эта лоза! Жизнь в долине, в швейном дворе олем Лали, крутилась вокруг растущей на полях власки с цветами оттенка летнего неба, а в Арнае, в Ордалле, роскошные розовые цветы нокты сами окружали всю здешнюю жизнь, оплетая дома, завешивая окна фиолетовыми бутонами, которые раскрывались розовыми лепестками цветов.