Вот это да. Ничего себе...
Первая мысль, которая приходила в голову при виде Ордалла, и она вытесняла собой все остальные, мелкие, рассыпающиеся, как искры на воде залива, мысли о его красоте.
Ордалл был красив настолько, насколько только мог быть красив огромный прибрежный город, цветущий красками весны, лежащий далеко внизу, в жемчужно-розовом утре, над заливом, который едва угадывался на таком расстоянии за туманом.
– Как красиво! – тихо сказала Аяна, осаживая Ташту.
– Если глядеть издалека, всё что угодно кажется красивым, – хмыкнула Анкэ, выпуская дым изо рта и глядя, как Ташта беспокойно перебирает ногами, чувствуя нетерпение наездницы. – Сейчас доедем до постоялого двора, возьмёшь вещи и сына и поедешь уже наконец к любимому.
Аяна закусила губу.
– Анкэ, я хотела бы попросить вас посидеть с Кимо пару часов. Мне сначала надо уладить кое-какие дела.
– Ты только что приехала сюда с другого края мира, и у тебя уже какие-то дела?
– Да. Так что?
– Спрашивай у Чамэ. Это она с ним обычно возится.
Зелёный расписной фургон медленно спускался по пологому склону, по широкой мощёной дороге. Их постоянно обгоняли телеги и небольшие повозки, а один раз пронёсся большой лакированный экипаж, запряжённый двумя лошадьми. Навстречу тоже ехали телеги и повозки, пустые и гружёные. Подковы звонко цокали по брусчатке.
– Тут везде такая дорога?
– Да. Ты про подковы? Я вот даже и не знаю, как и где ты собираешься на нём ездить.
Аяна вслушивалась в глухой стук копыт Ташты по камню. Они ехали мимо виноградников, рощиц олли и небольших полей, разделённых невысокими изгородями. То тут, то там между рощами и полями скромно ютились крошечные домики.
– Там живут? – спросила Аяна.
– Нет. Это для тех, кто поля сторожит. Город большой, люди тут разные.
Мимо них проехали два конных стражника в красных куртках, Аяна вспомнила, как их называл Харвилл, и улыбнулась. Они выглядели как два совершенно обычных немного усталых человека, а рыжие лошадки спокойно покачивали хвостами и не спеша шагали, неся их вверх по склону.
Город сонно обнимал залив, плавно спускаясь к нему со склонов. Левый берег был густо застроен, в центре строения становились выше и немного расступались, и между ними белел перевёрнутой чашкой из драгоценного опалового стекла купол какого-то здания, а к правому берегу неожиданно совсем расходились, оставляя место для больших зелёных рощ. Над правым берегом, на серых скалах, над этими рощами и светлыми отдельными домами возвышалось большое строение, с летящими арками галерей, едва видимыми с этого расстояния, будто вырезанное из этих скал, и многочисленные светлые здания вокруг него, чуть ниже по склону.
