Слышать твои слова было так приятно, что еле сдержался, чтобы не обнять тебя. Наверное, так и надо было сделать, и плевать, что там думает мама. В конце концов, я не буду жить с ней до старости, впереди меня ждёт много прекрасных моментов, многие из которых, может быть, будут и с тобой. Но я ничего не сделал, не сдвинулся с места и даже не шевельнулся. Парализующий страх захватил меня полностью, хотя я даже и не понимал, чего именно боюсь. Просто рушился мой привычный мир. А я ничем не мог этому помешать. А, может быть, в глубине души и хотел, чтобы всё стало очень-очень плохо.
Мама снова рассмеялась.
— Да что с тобой говорить! Ты же будешь изворачиваться и юлить, как уж на сковородке. А ведь у тебя на лбу написано, что он для тебя пустое место. Ты просто используешь его и выбросишь, как мусор. Это же мне потом носить ему носовые платки и утирать слёзки…
Это было уже слишком. Мама решила унизить меня по полной. Я испугался, что выслушав всё, что мама способна обо мне сказать, ты перестанешь считать меня «умным, проницательным и талантливым» и тебе станет неприятно даже находиться со мной на одной улице. Страх сменился во мне яростью. Но поскольку на самом деле я не обладал теми качествами, которые ты меня «наделил», ума мне хватило только на то, чтобы прервать поток унижений от мамы громким криком.
— Хватит! — заорал я так, что сорвался на хрип.
Впервые за вечер мама посмотрела на меня. Больше ничьего лица я не успел заметить, потому что меня снова парализовал стыд и страх. И я воспользовался своим привычным способом решать проблемы. Я развернулся и со всех ног припустился бежать. Впереди попалась проезжая часть с быстрым потоком машин, но меня уже было не остановить. Боковым зрением я уловил приближающийся автомобиль — тёмно-серый, и успел подумать, что он того же оттенка, что и часть грима на моём лице. Потом мне ещё в голову пришла мысль — «вот оно, решение проблем», и ещё одна — «я не хочу умирать». Короче, это было самое длинное мгновение, которое я видел в своей жизни. Но оно не могло длиться бесконечно, и закончилось грохотом и болью в левом боку. А потом стало темно.
[i] Один из самых популярных исполнителей кантри музыки XX века
[ii] Американская альтернативная метал-группа
Первым ко мне в палату зашёл Харпер.
Если честно, после того вечера, я не особо-то был уверен, что мой пропавший брат, нашёлся. Слишком уж всё случилось внезапно, да и вперемешку с остальными событиями. Но, увидев его в свете больничных ламп, я убедился, что этот человек — действительно Харпер.