Никогда раньше этот вопрос не занимал меня так сильно, не заставлял снова и снова в мыслях возвращаться к вопросу: как я оказалась в обсервации? История Тима и близнецов показали мне, что возможно многое. Даже при живых и готовых взять на себя обязательство по воспитанию родителях дети попадают в место так называемой благотворительности.
Но я оказалась там совсем малышкой. Знать бы, чья я дочь. Может ли быть такое, что мой отец или мать имели отношение к цирку, к драконам? Я чувствую их, понимаю их настроение, могу утешить и рассказать историю, глядя в понимающие глаза.
И они слышат и видят, а яйцо еще и умудряется посылать странные видения в мою голову. Это ли не Дар?
Но какой? Дар видеть? Не подходит, ведь картинки в моей голове никак не связаны я этим чувством. Дар слышать? Тоже нет… О Дарах интуиции, чувств и разговоров и речи не идет. Все не то… Словно я одарена иначе, по-другому.
Задумалась, но, сколько бы ни размышляла, не могла понять, что со мной не так. От рассуждений меня отвлек уже знакомый звук открывающейся потайной двери.
Обернулась, и брови поползли вверх. Никак не ожидала увидеть этого человека в своей гримерке. Без привычного сопровождения. Он произнес:
– Вери Овайо, нам нужно поговорить. Уделите мне немного своего времени?
Прошел целый месяц с того дня, как Председатель правящих поставил нам задачу, которая пока исправно выполнялась. Я ходила с макетами амфитеатра и сценарием и днем и ночью.
Из департамента строительства, того самого, что в свое время сделал кабальную закупку белого мрамора для облагораживания центра, мне выделили лучшего архитектора. Когда я его увидела, то долго не могла прийти в себя. От смеха.
Самым лучшим архитектором в серьезном департаменте оказался парень двадцати пяти лет. Худенький, рыженький и маленький. Который искренне не понимал, что тут делает и почему его отвлекли от работы по разработке какого-то гениального сооружения в Районе жизни.
Специальный заказ для самого Председателя правящих. Не иначе как резиденция ужасного и великого. Хотя, как по мне, просто ужасного. Так запугать бедного парня, что его едва ли не силой отдирали от сиденья в аэроскае.
В департамент его тоже запихивали как минимум двое, не иначе. В любом случае он явно не был рад новой подработке. Еще неизвестно, как это все ему оплачивается…
Эти вопросы не должны были меня волновать, но волновали. Я в принципе в последнее время была довольно нервной. И на это было несколько причин.
Во-первых, разговор с Диром дался мне совсем не легко. Когда он вылез из прохода один, без привычного сопровождения в виде своего черноволосого начальства, то сильно удивил. Из ступора меня вывел его рассказ, точнее, сначала вопрос.