Поставить себя на ее место не могла, но вот ощутить эмоции брошенных детей – вполне. Надеюсь, что обсервация в Оксидаре была не такая ужасная, как у нас в полисе.
– Я бесчисленное количество лет работала здесь, прикрывая зад Толла Лонгера, потому что боялась, что в один прекрасный момент и мне дадут под зад. Даже согласилась на блокировку Дара, лишь бы меня не выгнали из любимого цирка.
А вот это было мне знакомо. Я тоже еще пару месяцев назад сделала бы все, чтобы остаться в «Бейли», но жизнь меняется. Очевидно, изменилась она и у нее.
– Раньше все было проще. Больше одаренных, больше возможностей. Ты даже представить себе не можешь, каково это: летать на драконе, а потом спуститься с него в самый низ, ниже уровня арены.
– Могу. Я летала на драконе однажды. Он буквально спас меня, когда оступилась на вершине спирали. И вряд ли мне предстоит ощутить эти эмоции снова.
В комнате повисла тишина. Она не была гнетущей, но все равно оставалась настороженной, странной. Наконец-то мне удалось удивить грандмэншу. Она растеряно хлопала глазами и даже переспросила:
– Летала? Но как это возможно?
Улыбнувшись, кивнула. Было странно рассказывать об этом кому-то. Настолько странно, что внутри все сжималось от предвкушения реакции и страха. Но почему-то я была уверена, что моя шалость не выйдет за стены этого кабинета.
– Да. В один из вечеров я нашла проход на одну из лестниц, ведущих на арену, и прошла по ней. Оказалась где-то на вершине спирали и, не удержавшись, прошлась до самого ее конца. А там мое маленькое приватное шоу прервал вер Перей, я оступилась и свалилась прямо на шею его дракону.
Не обладая Даром говорить, сложила свой рассказ, как умела. Конечно, он и на сотую часть не вышел таким же захватывающим, как то, что произошло в действительности. Не передавал тех будоражащих душу эмоций, что раз за разом рассыпались прекрасными картинками в моей голове.
Зато теперь наш разговор приобрел черты диалога. Я не хотела становиться ее безмолвным слушателем и внимать каждому слову. Инициатива должна быть хотя бы попеременной. Она сама учила меня этому.
Веледа и сама поняла, что ученица из меня вышла неплохая. Ей пришлось взять себя в руки. Откинувшись в своем кресле, она сказала:
– Я иногда забываю, кто ты и какие сюрпризы таишь. Это так знакомо и отдается тупой болью в самом сердце.
Совершенно не поняла, о чем она. Поэтому лишь пожала плечами. Сразу же последовал новый вопрос:
– И каково оно – летать верхом на драконе?
Глаза женщины внезапно загорелись тем самым огнем, который я видела лишь у наездников. Все они смотрели после приземления так: с диким, бешеным восторгом. У меня были по приземлении несколько иные чувства…