– У меня не было даже ее фото, хотя свои я любезно показал. Короче, я ждал полгода, но потом психанул и решил узнать правду. Знакомый хакер помог мне по айпи вычислить примерное местоположение, откуда мне писала девушка. Я не ждал магии или чуда, но нам удалось кое-что найти. Это оказался адрес больницы. Сначала решил, что она медсестра или санитарка. Отыскал всех Маш, но ни одна из них не была моей, скажем так, интернет-зависимостью. Вот тогда меня озарило ужасной догадкой: она среди пациентов. И полгода нашего общения она, скорее всего, лежала в больнице. В онкоцентре.
Образовалась новая пауза. Я затаила дыхание и ждала продолжения, будто читала интересный любовный роман. И каждая минута промедления оказалась сродни пытке.
– Искать Машу среди пациентов – как иголку в стоге сена ночью. Я не испугался открывшихся обстоятельств и написал, что уже обо всем знаю. Я предоставил ей самой сделать выбор: либо она сообщает мне этаж и номер палаты, либо мы остаемся незнакомцами по переписке. Маша не отвечала мне два дня. Я понял, что девушка испугалась и уже вряд ли напишет снова, но она рискнула.
Я слушала, раскрыв рот, а по пищеводу продолжала гореть изжога. С каждым произнесенным словом Антона она мучила меня все сильнее, хотелось хоть как-то потушить пожар внутри. Отпила кофе, но стало хуже. Я подавилась горьким напитком и закашлялась. Мужчина тут же вскочил со стула и любезно постучал по спине.
– Горько, – едва прохрипела, – забыла сахар положить, – отмахнулась от ироничного взгляда Антона.
Он все понял, заулыбался, как сытый кот, и уселся на свое место. Тем нее менее продолжил рассказ:
– Не буду вдаваться в подробности – они лишние. Встретившись с Машей, я понял, что не смогу отпустить ее. Меня не пугали сложности и не страшил ее диагноз. Не скривился, видя ее бледную, осунувшуюся и без волос после химии. Хоть и могла, но она боялась выйти на улицу, ее пугало мнение людей вокруг. Переживала, что каждый будет тыкать в нее пальцем и смеяться. Вот и мне однажды сказала: почему ты мне не встретился раньше, пока я была здоровой и красивой.
Я добивался ее два года, Маша каждый раз отказывала мне и постоянно тыкала в лицо бумажкой со своим диагнозом. А я плевать хотел на условности. Во всяком случае, она лечилась и даже шла на поправку. В конечном итоге Маша согласилась выйти за меня. Она сдалась и решила, что хочет прожить остаток дней, будучи счастливой.
Антон мило и тепло улыбнулся, у меня мгновенно екнуло в груди, изжога пропала. Во всей этой бочке меда обязательно должна быть ложка дегтя. Я одновременно и хотела услышать конец истории, но в то же время боялась. Чувствовала адскую боль мужчины, видела муку в глубине привлекательных омутов.