Я перечитала еще раз последние строчки и ничего не поняла. Он будто просил меня остановиться, но разве я что-то делала против него? Я даже не вспоминала о нем долгое время!
Надо же, извинился спустя шесть лет! Спасибо его откровению, теперь я хотя бы поняла, откуда о споре узнал Волик. Ну и что мне тебе ответить? Что ты ждешь от меня: понимания, прощения? Или намекаешь, что раз одинок, то можем попробовать снова?
Почему в откровении ни слова о ребенке, ему будто и не жаль своего неродившегося малыша. Долго думала, прежде чем ответить. Набирала и стирала, снова печатала, все казалось не тем.
«Я не злюсь на тебя, но и простить не могу. Из-за белиберды с твоими друзьями я потеряла малыша, о котором ты даже не вспомнил».
Услышав шорох в коридоре, быстро отключила звук на смартфоне и положила его экраном вниз.
Неужели его величество пьянь проснулся? Дверь резко открылась, и на пороге появился Макс. Он сконфуженно посмотрел на меня, едва заметно улыбнулся. Смотрю на него и не понимаю, почему до сих пор гулко бьется сердце в его присутствии? Волосы растрепаны, под глазами темные круги, одежда смята. Уж про зловоние перегара молчу.
– Можно мне водички? – нарушил он неловкую паузу между нами.
Я выгнула бровь. Мне ему налить, что ли? Макс уловил мое молчаливое послание, мигом взял чашку со стола и набрал воды, жадно выпил. Повторил еще два раза. Наконец, уселся за стол. И что дальше? Почему стало вдруг неловко?
– Ни фига не помню, как я оказался дома? Ты, – он оглянулся, будто все еще не мог понять, где находится, – привела меня к себе?
– Ты ж ломился ко мне в два ночи, я побоялась, что перебудишь всех соседей.
Про Антона специально не сказала, незачем Максу знать подробности. Он долго буравил меня тяжелым взглядом, чего-то ждал. Но я не собиралась первой начинать разговор. Скрестила руки на груди и упрямо молчала.
– Мне жаль.
– Это все, что ты хотел мне сказать?
– По правде, мне так хреново, что мозги не хотят думать.
То ли оправдывался, то ли искал предлог оттянуть неизбежное. Что ж, если у Макса не хватило мужества поставить точку, я сделаю это за него.
– Максим, – мой строгий тон прогремел громом на кухне, брат Стаси дернулся от неожиданности, – давай поставим жирную точку в нашей ситуации. Я не злюсь на тебя, по крайней мере, не теперь. Ну переспали, мы же не подростки, а взрослые люди. Тебе было интересно переспать с полненькой девушкой, а мне…
– Майя, не надо! – Макс перебил, а я увидела в его взгляде обреченность, которая меня ничуть не тронула, я продолжила мысль:
– А мне хотелось утолить физиологический голод. Каждый получил, что хотел. Не нужно напиваться, побереги печень. И перестань оббивать мне пороги, я простила тебя, не держу зла. Честно!