— Посуды под коньяк нет. Есть рюмки, узкие бокалы для шампанского и треугольные под мартини. Ну еще чашки. Что меньше оскорбит его благородие?
— Давай чашку, не будем снобствовать, — Роман потянулся к шкафчику, где у меня стояли кружки.
Заметил же как-то в процессе моей суеты! Из десятка разнокалиберных выбрал одну-единственную, которую не стоило.
Белую снаружи, коричневую внутри, с вырезанными змеями и квадратными рожами ацтекских богов.
Я купила ее в Мексике. Совершенно спонтанное было решение — у меня уже была любимая, вот эта, с котиками. Дарить было некому. Просто я посмотрела на нее и подумала — был бы у меня мужчина, я бы купила эту чашку ему, она такая строгая и одновременно необычная. Совсем как тот, кто мог бы мне понравиться.
Тогда я еще временами тосковала по кому-нибудь теплому, к кому можно прижаться ночью. Но тоска развеивалась простым подсчетом — сколько раз в браке и сожительстве я жалела о том, что не могу сейчас остаться одна. И сколько раз тосковала по кому-то, когда была одинока. Счет выходил отнюдь не в пользу брака.
— Держи, — сказал Роман, вручая мне чашку и подхватывая коньяк за горло. — Пошли в комнату.
— Но… Кухня удобнее! — возмутилась я ему в спину.
— Нет, мне тут больше нравится, — заявил он, проходя и ставя бутылку прямо на пол.
— Почему?
— Во-первых, — Роман отобрал у меня чашку и поставил вместе со своей к бутылке. — Мне кажется, тебя в этой комнате как будто больше. Она похожа на тебя, и тут ты ведешь себя естественней. А во-вторых… — он небрежно кинул покрывало поверх постели и растянулся на нем, нагло глядя снизу вверх зелеными глазами. — Я устал, хочу поваляться.
Я постояла, глядя на то, как он выуживает мою подушку и запихивает себе под голову. Еще и по покрывалу похлопал, приглашая присоединяться. В моей собственной квартире! Бывают же такие наглые товарищи, а.
Но села. На краешек матраса. Неудобно, конечно, но…
Роман потянулся за своей кружкой, заодно подал мою.
— За знакомство! — провозгласил он и чокнулся ими.
— Какое знакомство? — вздохнула я, решив потерпеть, пока приедет его водитель.
Вот чего не умею — правильно себя вести, когда люди по краю ходят. И предполагается, что перешагнуть грань между стебом и хамством должна именно я. Согнать его, разораться, вытолкать из квартиры. Показать себя, истеричкой, короче. А он же был совершенно ни при чем, просто шутил!
— Мое знакомство с твоей квартирой, — заявил этот зеленоглазый наглец и качнул пальцем гирлянду лампочек, висящую в изголовье. — Мне нравится. Когда надоест утонченная роскошь в интерьере моей квартиры, найму тебя дизайнером.