- Как это капец? – не поняла старушка.
- Придется вам кабельное проводить. Но я бы спутниковое поставил. Антенну с конвертером на балконе повесят, ресивер подключат – и смотри все подряд, а не только Первый.
- Какой еще конь у Вертера? – ошалела бабка, прожившая свою жизнь в самой читающей стране мира. – У меня сериал! Турецкий! Я что ж теперь, так и не узнаю, что там у Реджепа?
- Если Реджеп мужик, то у него там явно то же, что и у коня, - и рассмеявшись собственной шутке, Гарик переключился на собственный телефон, который разразился входящим вызовом.
- Тьфу ты, похабник! – ругнулась в ответ бабка и грустно уставилась на Женькину клумбу, на которой теперь примостился один из Кларкиных хвостатых гаденышей. – Может, до завтра наладится, а? Я б с утра повтор посмотрела. В десять повторяют. Правда, тогда на рынок не поспею до обеда, да черт с ним...
- Не наладится, - отрезал Климов. – Видите, как вторую секцию высотки подняли? Вот она сигнал и перекрыла, - и он снова вернулся к прерванному разговору, – Николаич, это я не тебе, это тут…
И тут Антонина Васильевна подняла глаза на высотку, выгоняемую за забором их двора, и словно бы прозрела. Столько месяцев ничего не видела из-за своего сериала и процесса воспитания соседей, которых никому нельзя было перепоручить, а сейчас – прозрела. Прямо над ними возвышался огромный недостроенный многоквартирный монстр, устремляющийся своими этажами в небо и, гад такой, забивающий все телеканалы. Баба Тоня стояла на крыльце, раскрыв рот и совсем не слыша, о чем там с Николаичем толкует Гарик Климов, такой же балбес, как его родной батя, и определенно требующий женской руки и присмотра. А потом резко повернулась к соседу, сверкнула глазами и, не считаясь с тем, что он не окончил еще разговор, проверещала:
- Это что же? Это из-за них я про Реджепа досмотреть не могу? А вы все молчите и ничего не делаете? Они вообще что творят, Гарик?! Куда власти смотрят? Это же наверняка незаконная застройка, нас кто-нибудь спросил, нужны нам тут такие соседи? Бахают с утра до ночи, кусок земли оттяпали и бахают! А земля у нас тут знаешь сколько стоит? А этажи? Это ж сколько этажей-то? У нас нельзя такие высокие дома! У нас рельеф, ландшафт, подземные воды! Опять мэру взятку дали и все дозволено! Надо же как-то бороться, Гарик!
- В апрельских тезисах не участвую, - отмахнулся Климов и ретировался домой.
Но баба Тоня еще долго что-то вещала посреди двора, грозя разразившейся по соседству стройке, так неожиданно разрушившей привычный мир. Решение ее было очевидным. Намерения – самыми благородными. А характер – закален далеко не всегда солнечной жизнью в маленьком приморском Солнечногорске.