- А как же Реджеп...
Шансов досмотреть серию у нее уже не оставалось. Обведя потухшим взглядом захламленную комнату с высоченными потолками и огромными арочными окнами, точно такой же планировки как ее собственная, Антонина Васильевна вынуждена была признать поражение. Это не телевизор сломался. Это канал сломался. Жизнь пошла под откос. Смысла в ней не осталось.
Она выключила ящик. Аккуратно положила пульт возле него на тумбочку. И под раскатистый храп Бухана из соседней спальни, медленно и горбясь поплелась на выход. Захлопнула за собой дверь, выбралась во двор. Весна в этом году была ранняя. Южный городок у моря просыпался и расцветал, готовясь принимать у себя туристов. А у бабы Тони впереди полная неизвестность и бессонная ночь с мыслями о Реджепе.
Во дворе она и наткнулась на Игоря Климова, по-соседски – Гарика, тоже примечательного жильца дома на Молодежной из числа аборигенов, которых оставалось все меньше. Жил он здесь с самого своего рождения, отсюда его водили в детский сад, потом он ходил в школу и секцию восточных единоборств, а еще чуть позже сюда он привел жену, которая ничтоже сумняшеся ушла от него ровно через год, прихватив с собой младенца-сына. И как уже было сказано, тоже был любителем котиков. Даже ценителем. Впрочем, обладал он и иными талантами. Например, курить под чужими окнами, избегая собственных, чем и занимался, когда баба Тоня нарисовалась на крыльце своего подъезда.
Увидав его, мадам Пищик удрученно вздохнула и скорее механически, чем всерьез, совсем без огонька проворчала:
- Совсем совесть потерял. Ходишь, бродишь тут, а мне дым в окна летит.
Фраза получилась настолько унылой, что трудно было не заметить, что с бабой Тоней что-то не то.
- Совесть – это бесполезный фактор при продаже слонов, - беззлобно пророготал Гарик в ответ. Баба Тоня печально кивнула, неопределенно пожала плечами, а потом, будто бы загоревшись последней надеждой, совсем крошечной ее вспышкой, спросила:
- Ты ничего не слыхал, может, телевышка сломалась? Или какая профилактика?
- Вроде нет, - задумчиво затянулся Гарик. – А чего случилось?
- Ой, Гаричек... – жалобно протянула баба Тоня, - сидела я, никого не трогала, смотрела сериал. А тут бац – и все пропало. И не идет. И у Бухановых тоже не идет. Вообще ничего не идет, не только Первый. Один местный наш, солнечногорский, прорывается без звука.
- Ну все, бабТонь, - со знанием дела отозвался сосед и щелчком отправил окурок прямиком в клумбу. Клумба, надо отметить, была Женькина, в которой она заботливо выращивала бордюрные хризантемы, - капец котенку.