Выдохнув, я опрокинула рюмку и втянула запах черного ароматного хлеба, подцепляя шпротину пальцами, так вкуснее.
— Все мужики — козлы и сволочи! — бровь Богини приподнялась.
— Однако, давай ещё по одной, — и мне вручили полную рюмку.
Опрокинув и её, меня прорвало, я рассказала о своём бывшем и его обмане. Перешла к нынешнему, как радовалась, как пело сердце и как получила в первую брачную ночь вместо любви, эротическую сцену, где в герое-любовнике узнала своего мужа, кувыркавшегося с любовницей. И сейчас, думала, что встретила нормального парня, того, кто станет настоящим другом, а он устроил безобразную сцену ревности, которая мне совсем не сдалась!
По мере моего рассказа, я не заметила как мы уговорили первую бутылку. В теле образовалась лёгкость, в голове немного шумело, костёр радостно горел, даря уют и тепло. Смерть оказалась благодарной слушательницей, она не перебивала и слушала всё, что я ей рассказывала, а из меня просто лился поток обид и разочарований.
— Эх, жизнь моя, жестянка! Да ну её в болото!.. — махнула рукой вспоминая слова Водяного из мультика.
— А чего же ты хочешь? — выслушав все, удивилась Смерть, — Снежный-то тебя взял в жены по расчёту.
— Как? По расчёту? — я сидела перед ней и непонимающе хлопала глазами.
— Вот так, — припечатала она и подала ещё рюмку, не задумываясь, я выпила её и выдала.
— А я не хочу, не хочу по расчёту, а я по любви, по любви хочу. О! — подняла указательный палец. — Это ж песня! Щас спою!
И спела, потом ещё, затем мы пели дуэтом, у Смерти оказался прекрасный голос и она знала все песни. Закуски оказалось мало, как и алкоголя, в супермаркете мы взяли нарезку колбасы, сыра и хлеба для бутербродов, на кассе денег с нас, почему-то не взяли, да и некому было, кассир сбежала как только нас увидела.
Кому первому пришла в голову идея, что зло безнаказанным оставлять нельзя, я не помню. Но мы на цыпочках, тихонько хихикая, вошли в квартиру моего бывшего. Держась за косу, чтобы не упасть разглядывали парочку мило сопящую в унисон и видящую десятый сон.
— Это она тебя называла бревном? — Смерть ткнула костлявым пальцем в девушку.
— Да. Да. Бревном. А ещё земляным червяком! — Подняв надбровную кость смерть удивлённо посмотрела на меня. — Ой, кажется это из другой оперы, — и она кивнула, соглашаясь со мной, чуть не звезданувшись на пол.
— Неее… Бревно не ты, а она, до неё это надо донести…
— Ей записку надо оставить, точно, щас найду ручку, — ручки не было, но зато нашёлся фломастер, а вот бумага — нет, разочарованно села на постель, сдвинув бывшего, взгляд переместился на сучку крашеную, что так подло толкнула в спину под пули, знала она “чем закончится” или нет?