Он ходил де по делам к ратуше, а там…
В общем, кое-кто опять не спал и снова отличился. Этой ночью «Грэмушка» разорил два притона и логово ещё одной городской шайки — банды «Серых мышей».
Якоб задыхался от восторга, пересказывая то, что слышал у ратуши, а Полли хлопала в ладоши. Я же испытывала острое желание побиться головой о ступеньку. Грэм Эйнардс совсем безмозглый? Что он вообще творит?
Какие притоны? Какие мыши? Нет, разобраться-то нужно, но не так же рьяно?
Столица много-много лет живёт по определённым законам и, если разрушить их в один миг, наступит хаос. Нам всем придёт конец!
А он… он…
Вызвали, называется, из дырки мира — с дальней заставы! Только привезённая с этой заставы чарка его и извиняет. Но интересно, в каком таком ручье он её нашёл?
Грэм Эйнардс
Из дома Амирин я вышел с улыбкой форменного идиота. Какая эта мисс, оказывается, горячая! Не женщина — мечта!
Тело требовало большего, чем удары острых кулачков по моей спине, ну да ладно, не в последний раз видимся. То, как ловко мисс Злючка зажала драгоценную чарку, я тоже отметил. Ну, ничего, у неё артефакт не пропадёт, а позже я его заберу. Или не заберу.
Сумерки уже сгустились, город укрыла ночь, улицы опустели. Я шёл неторопливо, наслаждаясь прохладным воздухом и пытаясь сбить эту ненормальную улыбку с лица.
Но с улыбкой мне помогли — в какой-то момент появилось напряжение, чутьё забило тревогу и, сделав несколько шагов по хорошо освещённой улице, я остановился. Повернул голову, впиваясь взглядом в чёрный прямоугольник проулка.
В темноте прятался некто, и я уже знал кто.
После недолгого молчания из тени выступил тот самый переговорщик с порезанным лицом. Дикс Меченый, как я успел выяснить.
Дикс стукнул тростью, поклонился без особого почтения и сказал:
— Доброй ночи, господин начальник.
— И тебе не хворать, — в тон отозвался я.
Замерли. Я ждал, Меченый не торопился — то ли испытывая терпение, то ли пытаясь подчеркнуть свою важность.
— Господин начальник, так дела не делаются, — наконец сказал он.
— А как надо-то?
Переговорщик промолчал.
Отлично. И зачем тогда пришёл? Вместе тишину послушать? Так для этого у меня есть более приятная компания.
Я заломил бровь, а в ответ услышал:
— Двенадцать процентов.
Весело. Настолько, что я рассмеялся, а по изрезанному лицу Дикса пробежала рябь.
Когда приступ веселья закончился, я сказал ровно:
— Мы не договоримся. Моя цель — порядок, а не нажива. Я не торговать сюда приехал.
Меченый раздражённо стукнул тростью, ближайший к нам фонарь мигнул.
А потом Дикс повернул голову и уголки его губ неприятно дрогнули: