Логика шептала, что Тевлогий давно ушёл, а интуиция сопротивлялась. Вот я и сидела. Ёрзала в кресле до самого вечера, до темноты.
Пару раз ходила за чаем, в местный туалет тоже заглянула, и лишь когда яркое храмовое освещение сменилось тусклым ночным, взгляд выхватил Тевлогия. «Святой» отец выскользнул из центрального, закрытого на реставрацию зала. Воровато огляделся и устремился прочь.
В этот же миг ко мне подошёл смотритель библиотеки с сердитой просьбой покинуть помещение. Я подчинилась, а сбегая по уводящей на первый этаж лестнице, хмурилась — при чём тут закрытый зал? Зачем ему туда?
Но времени задуматься не было — я выскочила в ночь и застыла, привыкая к темноте и опять выискивая фигуру Тевлогия. А отыскав… Да, в который раз последовала за ним.
Пожалуй, это напоминало маниакальное стремление Полли выдать меня замуж. Я преследовала служителя с тем же упорством, да и результат был один. Никакой.
Но ведь количество рано или поздно должно перейти в качество? Вот я и старалась. Объективно, мои успехи были не так уж плохи, особенно если вспомнить, что волшебство на Тевлогия не действует. То есть я даже волшебную маскировку применить не могу!
Сегодня я держалась особенно осторожно. Соблюдала максимальную дистанцию, шагала бесшумно, ловко пряталась в тень.
Тевлогий сначала оборачивался, а потом перестал, и это давало надежду, что преследования не чует. Вот я и шла. Осторожно, очень осторожно. А потом…
Ноги резко налились свинцом, сердце пропустило удар и словно провалилось в пустоту. Я сначала застыла, а через секунду развернулась и зашагала в противоположном направлении. В другую часть города, туда, где шумели бесчисленные кабаки.
Сначала просто шла — всё быстрее и быстрее, в итоге даже не заметила, как побежала. Все внутренности скручивались от непонятной невыносимой тревоги, предчувствие беды накатывало волна за волной.
Я не понимала куда бегу, зачем, но остановиться не получалось. То ли инстинкты, то ли кипящее в венах волшебство гнало вперёд. Вот и корзину потеряла, и тоже не заметила, как это случилось…
Бежала. Летела, подхватив юбки и не помня себя. Остановилась на какой-то хорошо освещённой улице, чтобы припасть плечом к стене и, со свистом втягивая воздух, уставиться на тяжёлую дверь под яркой вывеской. Очень скоро эта дверь распахнулась, и захотелось выругаться. На пороге стоял Грэм.
Грэм! Это ради него меня сюда принесло? Из-за него? Но почему? Ведь он мне совершенно безразличен, а тут аж волшебство (точно оно!) взбеленилось.
— Эй, парни… — донеслось со стороны кабака…